До сих пор там живут его потомки.
ЗАЛДА
Когда Грузия объединилась с Россией, в каждом округе были поставлены русские военные начальники, а их помощников назначали из местных жителей. Так Зарбег Назгасты стал сборщиком налогов в Кудском ущелье.
В самой середине Кудского ущелья, между селами Верхний и Нижний Ганис, в Сохта, жили два соседа – Курдан и Кудзан. Оба были бездетны. Но вот родился у Курдана сын, а у Кудзана – дочь. Курдан и Кудзан любили друг друга, как братья, и они решили, что дети их, когда вырастут, станут мужем и женой. Девочку назвали Залда, мальчика- Кази.
К тому времени, когда Зарбег стал сборщиком налогов, им уже было по восемнадцать лет. Однажды Зарбег приехал в Сохта по своим делам и остановился как раз возле дома Кудзана. Залда во дворе ткала сукно.
– Добрый день, девушка,-поздоровался с ней Зарбег. Залда, покраснев, встала и застенчиво ответила:
– Будь здоров.
– Где Кудзан?
– Не знаю, куда-то вышел.
Зарбег спешился, привязал коня к плетню и подошел к ней.
– Какое прекрасное сукно!
Залда не знала, куда деться от смущения, и покраснела еще больше. Тем временем появился Кудзан и приветствовал гостя:
– Добро пожаловать, Зарбег!
– А-а-а, Кудзан, мой лучший друг! Добрый день! А я вот слез с коня, чтобы посмотреть на работу твоей дочери. Она удивительно хорошо ткет. Дай бог тебе здоровья, Кудзан, откуда у тебя такая красивая дочь?
– У меня нет другой дочери, а об этой я бы не сказал, что она красивая. Просто длинная, как колос, выросший на навозе.
– Не скажи, не скажи! Я и в Калаке не видел такой красивой девушки. Кто-нибудь уже просватал ее?
– Да вот, с Курданом есть у нас договор.
– За кого же сватает ее Курдан?
– Как, за кого? За своего сына.
– За никчемного слюнтяя Кази? Да разве мыслимо отдать ему эту княжну?!
Залда бросила работу и скрылась в доме. Кудзан промолчал. Зарбег понял, что его речи не понравились девушке.
– Кажется, вы обиделись на мои слова, -сказал он.
– Да нет, не обиделись, но…
– Такую красавицу надо выдать за человека, знающего толк и в службе, и в жизни, чтобы он носил тебе деньги мешками. А Кази болтается где-то в пастухах, какой от него прок?
– Что поделаешь, видно, такая у него судьба, – тихо сказал Кудзан.
– Эти старики все толкуют о судьбе… Ты когда-нибудь видел ее? Оставь эти разговоры, в наше время все решает ум, а не судьба.
Зарбег понимал, что сразу у него ничего не получится, поэтому он решил для начала сблизиться с Кудзаном.
– У начальника есть место стражника. Если хочешь, я поговорю, чтобы тебя взяли.
Кудзану, хоть он и был пожилым человеком, показалось заманчивым пожить на легких хлебах. Кроме того, люди, живущие на южных склонах Кавказа, вообще отличаются легкомыслием. Так или иначе, Кудзан согласился стать стражником.
Он пригласил Зарбега в дом и хорошо угостил его. Потом они отправились к начальнику и вечером предстали перед ним.
– Что нужно этому старику? – спросил с балкона начальник.
– Он хочет служить стражником.
– Не слишком ли он молод для этого?
– Старики лучше нынешней молодежи. Во всяком случае, они хорошо понимают, что от них требуется.
– Вот как! – усмехнулся начальник. – Ну что ж, пусть остается.
С этого дня Кудзан и Зарбег постоянно были вместе. Кудзан любил при случае выпить. Зарбег почти каждый день угощал его, выполнял его желания, рассчитывая, что тот в конце концов отдаст за него свою дочь. И в самом деле, Кудзан полюбил его, как родного брата. Зарбег стал частым гостем в доме Кудзана, но Залда избегала его и старалась держаться от него подальше.
Зарбег пылал любовью, не спал ночами и готов был отдать жизнь за одну встречу с ней. А Залду от одного его вида мутило. Она не находила себе места, когда он бывал у них в доме, и думала: «Скорее бы он убрался отсюда!»
Как-то осенью Зарбег с Кудзаном приехали по своим делам в Сохта. Кудзан пригласил Зарбега в дом, они вошли и сели за стол. Залда в это время приготавливала сыр. Увидев Зарбега, она оставила свое занятие, вышла во двор и сказала матери:
– Нана, дай им что-нибудь поесть. Мать занялась угощением, а Залда скрылась за домом и не показывалась оттуда. Мужчины поели, выпили, потом собрали жителей села на работы к князю и уехали. По дороге Зарбег завел разговор с Кудзаном:
– Кудзан, ты ведь знаешь, как я тебя люблю!
– Конечно, знаю! Мне не надо об этом говорить.
– Вот если бы мы породнились… Если бы ты отдал за меня свою дочь, я бы любил тебя еще больше. Не в похвальбу будь сказано, но где ты найдешь для нее лучшего жениха? У начальства я на хорошем счету, уважают меня.
– Видишь ли… – Кудзан замялся.
– Да в чем дело? Если речь идет о выкупе – вот он, у меня в кармане. Хочешь-деньгами, а хочешь-скотом.
– Дело не в выкупе… Моя дочь, согласится ли она?
– А что ее спрашивать? Что она понимает? Ты ее отец, тебе и решать.
– Так-то оно так, но ведь я дал слово Курдану…
– Ну, знаешь ли, если ты будешь вспоминать о таких пустяках, то лишишь счастья собственную дочь!
Он ни днем, ни ночью не оставлял Кудзана в покое. Дело дошло до начальника и тот тоже замолвил слово за Зарбега. Кончилось тем, что Кудзан взял у Зарбега выкуп, триста рублей.
Залда, узнав об этом, стала плакать, убиваться, слезы целыми днями текли по ее щекам, но что она могла сделать?
Пришла весна, и Зарбег прислал сватов в дом Кудзана. Столы прогибались от яств, арака и пиво лились рекой. Гости пировали два дня, а потом повели молодых в церковь.
Залда не видела дороги, слезы застилали ей глаза. Они вошли в церковь. Зарбег сунул священнику пять рублей. Тот спросил его, согласен ли он взять в жены Залду. Довольный Зарбег сказал:
– Да!
После этого священник спросил Залду, согласна ли она стать женой Зарбега. Стоявшие вокруг женщины, родственницы Зарбега, наперебой загалдели:
– Зачем бы она пришла сюда, если бы не была согласна! Одна из них выхватила у Залды свечку, вложила ее руку в руку священника и сказала:
– Она согласна, согласна!
Священник приступил к обряду. Плачущая Залда была обвенчана с Зарбегом.
Его родители вскорости умерли и Залда стала хозяйкой в доме.
Зарбег, привыкший к разгульной жизни и господскому столу, был придирчив и несдержан, и частенько бил жену. Она, хоть и не любила его, никогда не отвечала грубостью и продолжала заниматься хозяйством.
Зарбег надеялся силой добиться ее любви. Возвращаясь откуданибудь домой, он с порога показывал ей кнут:
– Видишь, этот кнут сделан для лошади и для жены!
Он привык иметь дело с веселыми женщинами, которых возил для начальства, и с женой обходился так же, как с ними.
В доме не было работников и все хозяйственные заботы легли на плечи Залды, но она не роптала, за работой отвлекаясь от своих невеселых мыслей. Она уже пять лет была замужем, но за это время ни разу не побывала в доме отца: боялась встретить Кази, зная, что старая любовь может вспыхнуть с новой силой.
Однажды летом, приготовив для пастухов хлеб, она навьючила сумы на осла и отправилась в горы. Как раз в это время Кази возвращался с пастбища и они встретились на полпути. Они молча приблизились друг к другу, не в силах произнести ни слова. Кази обнял Залду, и губы их соединились.
Им казалось, что они одни во всем мире. Солнце светило только для них, для них пели птицы и ласковый ветерок обвевал их лица. Время остановилось. Ни Кази, ни Залда не думали о том, что ждет их в будущем. Забытый осел ушел с дороги и пасся в траве.