Скофилд, Пол. Я увидела его на сцене в тот момент, когда большинство актеров мурлыкали свои реплики вместо того, чтобы произносить их ясно и членораздельно. Он играл двойную роль в «Кольце вокруг луны» Ж. Ануйя, и я от восторга буквально падала со стула. Его дикция была совершенной. Элегантный, высокий, красивый, он напомнил мне великого американского актера Джона Бэрримора. Благодаря Скофилду я смирилась с тем, что никогда не видела Бэрримора на сцене.
Скрипка. Символ моей разбитой мечты.
Скромность. Некрасивым девушкам легче вести скромную жизнь.
Слабость. Уменьшает силу, как сила может усилить слабость.
Слава. Разве было бы плохо, если бы слава приносила те же преимущества, что и обладание большим состоянием.
Слово (1). Слово может ранить душу и сердце, а поскольку оно не оставляет синяков и разбитых костей, которые нужно заковывать в гипс, то нет и тюремных штрафов для тех, кто ранил вас словом.
Слово (2). Слово влюбленного: «Как ты прекрасна с тех пор, как меня полюбила».
Слово (3). Если влюбленные при первой встрече начинают говорить о любви и чувствах, им лучше остановиться, потому что слова могут разрушить гармонию чувства.
Сложные Процедуры. Мужчины их ненавидят. Если женщина понимает значительность самого маленького чуда, то мужчина от них просто устраняется.
Сметливость. Особый талант, присущий французам и делающий из них удивительных людей. Он состоит в том, чтобы уметь находить выход из любой ситуации и решать неразрешимые на первый взгляд проблемы. Кто в этом преуспевает, тех и называют debrouiller. Это проистекает из практичности французов. Если кто-то оказывается в затруднительном положении, говорят: «Elle se debrouillers».
Смех. Наступает время, когда внезапно осознаешь, вспоминая что-то смешное, что смешным был тот, кто смеялся.
Смущение. Способность ввести кого-то в смущение я отношу к категории плохих манер. В Америке это рассматривается почти как национальный спорт.
Снотворное средство. Съешьте бутерброд с сардинкой и луком. Вам едва хватит времени, чтобы почистить зубы, а потом вас сразу сморит сон.
Сопротивление. Во времена темных лет фашистской оккупации Франции громче всех прозвучал голос Антуана Сент-Экзюпери.
Соблазнить. Каждый, кто был соблазнен, хочет соблазнять сам.
Солнце. Матери и няньки уверены, что последние лучи осеннего солнца, с трудом пробивающие себе путь через бесчисленные ряды многоэтажных домов, обладают для здоровья ребёнка целительной силой. Толкая перед собой коляски, они гоняются за солнцем, не обращая внимания на ветер, и возвращаются домой весьма удовлетворенными.
Сон. Нечто святое.
Сочувствие. Без него жизнь лишена ценности.
Спать в одиночестве. Приводит к плохим последствиям. Спросите у детей, какими покинутыми они себя чувствуют, когда спят одни. Нужно спать с теми, кого любишь, если это возможно. Один заряжает батареи другого, и совсем бесплатно.
Списки наиболее хорошо одетых людей. Американское изобретение для богатых людей, которые могут покупать дорогие вещи и тратить время на примерки, чтобы потом появиться в обществе себе подобных.
Сплетни. Никто не станет их рассказывать, если некому слушать.
Справедливость. Здесь я особенно фанатична. Нужно учить детей быть справедливыми, едва они начинают говорить.
Спрос и предложение. Мой принцип: «Дай то, что отсутствует у других. Позволь им съесть пирожное». Это так просто. Сюда же относится правило: «Если все есть, не давай ничего».
Ссора. Против них должен быть закон.
Станиславский, Константин. В школе Рейнхардта я, естественно сталкивалась с его учением. Хотя методы Станиславского и Рейнхардта различались, цель была одна — достичь первоклассного исполнения. В Америке используется только один пункт из строгой системы Станиславского. А там больше ценится отношение актера к своей роли, нежели ко всему спектаклю в целом.
С подобными представлениями мне пришлось расстаться благодаря М. Рейнхардту. На вступительных экзаменах в его школу я читала «Молитву Гретхен» из «Фауста». Когда я встала с колен и начала отряхивать с юбки пыль, он сказал: «Меня вы не заставили плакать». Тогда я подняла свое залитое слезами личико и прошептала: «Но ведь я плачу, господин режиссер». И тогда он заявил: «Мне все равно, плачете вы или смеетесь. Ваша задача заставить плакать меня, зрителя. Что вы чувствуете сами, меня не интересует. Подведите меня к тому, что вы чувствуете!»