Два года спустя
– Дыши, сладкая моя, дыши! – умоляюще утешал меня Мир, дыша вместе со мной, не обращая внимания на проклятия и угрозы, летящие в его адрес. Вот только складывалось впечатление, что успокаивал он себя, а не молодую, без пяти минут, МАТЬ, которая порывалась оторвать его «хотелку», и запихать её ему в рот, чтобы он уже заткнулся и перестал бесить всех своим нравоучительным тоном. Алекс и Сава, еле удерживали меня на кровати, чтобы он не стал жертвой демографического взрыва отдельно взятой ячейки общества. В то время, как слабонервный Говард, выскочив из спальни в коридор, вызвать дока.
– ДА ЗАТКНИТЕ ВЫ ЕГО ОТ ГРЕХА ПОДАЛЬШЕ! – натурально зарычала я, пытаясь в очередной раз добраться до этого йога доморощенного. Всё-таки вырвав свою руку из стального захвата Алекса, запустила подушкой в этого любителя тантрического секса, что там, в храме Гелиоса из условного перерос в реальный, сделав меня главной героиней групповухи.
– ДЫШИ, ДЫШИ! Надышалась уже! Спасибо! – пропыхтела я в промежутке между схватками. – Уи-и-и! – снова согнулась я от нестерпимой боли, настолько, насколько позволял огромный живот. Мне хотелось плакать и смеяться от чувства безысходности и радости от того, что сегодня мои мучения окончатся.
Только я могла быть столько наивно недальновидной, чтобы, выходя замуж даже не поинтересоваться сколько времени длиться беременность у атлантиек.
ДВА ГОДА! Два долбанных года я выполняю роль инкубатора для четырёх головастиков. А, всё потому, что в крови атлантов содержится ген живородящих акул, которые вынашивают своё потомство до двух лет.
Первый год я чувствовала себя довольно сносно. Промучившись полгода от токсикоза, я каждый божий день тешила себя надеждой, что ещё чуть-чуть, и поплыву «метать икру» за большой коралловый риф, который «в прошлой жизни» служил нам с Алексом фуршетным столом, когда мы обосновались на острове с семейным бунгало семейки Шефер. Но, в положенный срок по земным меркам я не родила. Док, видимо не желая травмировать мою психику, решил утаить от меня ма-а-а-люсенькое такое условие к пути к счастливому материнству, как ДВА, ДВА ГОДА!!!
Я ЖЕ ГОВОРЮ – ТОРМОЗА, БЛИН! НЕ СПЕШАТ РОЖДАТЬСЯ, ВПРОЧЕМ, КАК И СТАРЕТЬ.
Никто из моего окружения, также, не горел желанием поведать мне о том, когда же я наконец-то разрожусь. И, если бы, не императрица Евгения, которая во время очередного визита к нам, не перебрала с алкоголем, и случайно бы не проговорилась, впав в воспоминания о своей беременности, я так бы и не узнала эту СТРАШНУЮ тайну, покрытую мраком.
Вполне ожидаемо, меня накрыла истерика.
Сдержав себя во время семейного ужина, я тактично пригласила своего деда пройти в мой дворцовый кабинет, где смогла оторваться на нём по полной.
– Вот не понимаю я тебя, – включил док режим откровенного идиота. – Ну, подумаешь, походишь с пузиком чуть дольше, чем планировала. И, ты и твои детишки чувствуете себя прекрасно. Всё хорошо. Тебе не о чем беспокоиться, – растянул он губы в напряжённой улыбке. На что я опасно прищурилась.
– ХОРОШО?! ПРАВДА!? ТЫ САМ ТО В ЭТО ВЕРИШЬ?!
ПАУЗА!
Вот ведь гад! Знает меня, как облупленную. И, не лезет на рожон, когда я в гневе. Предпочитая взять паузу, и ждать, когда меня отпустит.
– Чай с ромашкой и мелиссой? – предложил док.
– Давай, – согласилась я, опускаясь в своё рабочее кресло. Леонидыч, не желая вовлекать в наш разговор свидетелей, самолично заварил чай.
– Вот скажи мне, дед, я, что похожа на самку кашалота, чтобы два года вынашивать своих детишек? – На что тот лишь развёл руками, типа – дело ясное, что дело тёмное.
– Вообще-то, самки кашалота вынашивают своё потомство четырнадцать месяцев, – усмехнулось это светило медицинской науки, протягивая мне чашку чая.
– О чём я и говорю! ГДЕ СПРАВЕДЛИВОСТЬ?! – возвела я глаза к потолку, взывая к Единому, при этом чуть не пролив чай.
Первый год мой животик был небольшой и аккуратненький, и не мешал мне жить полноценной жизнью. Не считая такого маленького, но при этом, необходимого момента, как личная гигиена. А, уж, если откровенно, между нами девочками говоря, то проблема возникла с депиляцией. Поскольку, всю себя целиком я могла лицезреть только в зеркале, мне пришлось свыкнуться с мыслью, что лишать меня повышенной лохматости будут специально обученные люди. Но, вот на втором году носки аквариума с головастиками, которые развлекали себя активными играми в футбол, и перетягиванием каната в виде пуповины, этот самый «аквариум», подстраиваясь под рост своих жильцов стал расти как на дрожжах. И, после очередного срыва спины, док запретил мне передвигаться на своих двоих, усадив меня в инвалидное кресло, от чего я впала в депрессию. Единственное, где я могла чувствовать себя здоровой и свободной, так это в воде. Трансформация в русалку не вредила детишкам, а наоборот, служила залогом безопасного вынашивания следующего поколения.