Моя подруга детства, Вера Васильевна Станкевич, проживающая в Демидове, рассказывала мне, как погибла Аня Гелина, девушка-сирота. У нее была швейная машинка, которую она хотела передать на хранение В. В. Станкевич. Кто-то донес на Аню, сказав, что она эту машинку украла. Девушку повели на расстрел. Она просила пощадить ее, ведь ей всего 18 лет, она так хотела жить. Аня кричала на всю площадь: «Я хочу жить». Она ни в чем не была виновата, только в том, что родилась еврейкой.
Немцы отобрали 5 подростков 15–16 лет, одного роста, евреев по происхождению. Загнали их в траншею и закопали в полный рост. Затем прогнали танк, сравняв это место. Среди них был и мой брат, ученик 9 класса, Додик Пейко.
Молодой офицер Алик Казакевич, вырвавшись из окружения, пришел в Демидов повидаться с родителями. В тот же день его выдали фашистам. Его привязали к столбу в районе Здохова моста и постепенно обливали холодной водой, наблюдая, как его тело покрывается ледяной коркой. Так погиб мой двоюродный брат. Его мать, Елизавета Лейбовна Казакевич, не выдержав, упала к его ногам и умерла от разрыва сердца. Все остальные Казакевичи погибли в демидовском гетто.
В гетто находились сотни демидовских и из других мест евреев. Каратели, немцы и полицаи как только могли издевались над узниками. Постоянно насиловали девушек.
На площади, где сейчас универмаг, был парк. Там расстреляли Аню Гелину, Сему Хазанова и многих других. Об этом мне рассказывали очевидцы, в том числе и В. В. Станкевич.
В книге В. М. Гавриленкова я значусь как Соинская. Но я тогда была Пейко. В 1940 году я уехала из Демидова и поступила в Ленинградский институт иностранных языков. В Ленинграде я пережила блокаду, работала на заводе «Красный металлист»: делала снаряды и гранаты. Чудом осталась жива, в институте больше не училась.
В детстве в Демидове у нас были дружные компании. Мы не делились по национальности. Было много смешанных браков. Моя сестра Нина была замужем за русским летчиком, капитаном Павлом Соколовым. Он погиб в первых боях под Ригой.
Место расстрела демидовских евреев неизвестно. Говорили, что их расстреляли возле деревни Дубровка, на пути от Демидова к Рудне. Там, в Дубровке, была расстреляна учительница начальных классов дубровской школы, родная тетя моего мужа — Феня Моисеевна Соинская. Ей было около 45 лет.
Демидовское еврейское кладбище располагалось на Гаевской улице около детского дома, по Старой Смоленской дороге в сторону Холма. Оно было очень большое с красивыми и крепкими памятниками из камня. Сейчас оно заросло кустарником, камни с памятников «ушли» на стройки и дороги.
«Теперь в Демидове евреев нет», — так закончила свой рассказ Софья Израилевна.
Сентябрь 1997 г.
ВЕЛИЖ
29 января 1992 года по инициативе директора Велижского музея Ирины Юрьевны Ивановой в городе отмечали 50-летие гибели велижского гетто. Были выступления, воспоминания, зажигали свечи. Были названы имена 644 сожженных, убитых, замученных евреев, которые сумел установить житель Велижа Александр Григорьевич Бордюков, посвятивший всю жизнь поискам данных о погибших евреях-велижанах и розыску немногих уцелевших. К обелиску возложили венки. Среди присутствующих были две уцелевшие в войну еврейки — Бронислава Михайловна Пастухова (Брук), узница гетто, и Надежда Кузьминична Егорова, узница гетто и пленница фашистов в деревне Очистки.
Велиж. Памятник заживо сожженным 29 января 1942 г. евреям г. Велижа и попавших в Велиж евреев Витебска и других мест.
Это был ад!.
М. Львин
Перед Отечественной войной в этом древнем городке Смоленщины проживало немало еврейского населения. Портные и столяры, кузнецы и шорники работали в артелях. Многие трудились на построенных перед войной небольших заводиках. В первые же дни войны все мужчины призывного возраста, жившие в Велиже, ушли на фронт. В город стали прибывать беженцы из ближайших поселков и из белорусского города Витебска. Но вскоре Велиж был оккупирован фашистами.
Захватчики сразу же объявили, что все лица мужского пола от 14 до 68 лет еврейской национальности должны явиться в комендатуру. Всем евреям было приказано нашить на одежду на спине и груди круги из желтого материала. Гитлеровцы согнали всех мужчин и повели их к кирпичному заводу, заставили вырыть могилу, а затем всех расстреляли. Вместе с убитыми в землю были закопаны и раненые.