Так заполнялось дно лощины. После того, как дно лощины было заполнено, расстрел дальше происходил так, что в этой яме были расстреляны послойно пласт за пластом. Стрелки стояли на трупах. Евреи, которые подходили гуськом и с края ямы видели расстрел, шли без сопротивления в яму и были расстреляны вышеописанным способом...[255]
Ноу-хау такого типа массовой экзекуции, когда жертв расстреливали и укладывали компактными пластами, принадлежит обергруппенфюреру СС Еккельну. Сам он цинично называл это «укладкой сардин».
Расстреливали в овраге одновременно в разных местах, поэтому в пределах одного дня убивали по-разному: есть свидетельства о пристрелянных пулеметах с противоположного склона, но чаще все же — стреляли в затылок из поставленных на одиночные выстрелы «Шмайсеров»[256].
К шести вечера 29 сентября эсэсовцы остановили расстрел и отправились отдыхать. Под вечер, уже в сумерках, согласно Дине Проничевой, наступал черед украинской полиции: они спускались вниз, светили вокруг фонариками, шли по трупам на доносившиеся стоны и пристреливали недобитых.
Понимаем ли мы, где именно в Бабьем Яру все это происходило?
В. Нахманович, проанализировав всю доступную ему информацию, пришел в 2004 году к выводу, что расстреливали на площадке близ устья западного отрога, при соединении его с главным руслом Бабьего Яра[257]. С ним не согласился исследователь исторической топографии Бабьего Яра Лев Дробязко, отнесший место расстрелов к расширению этого оврага несколько выше[258]. К мнению Дробязко впоследствии присоединились историки Мартин Дин и Александр Круглов, опиравшиеся на разработки по трехмерному моделированию Бабьего Яра Максима Рохманийко, директора Центра пространственных технологий МЦХ.
А. Круглов предположил, что место расстрела, установленное В. Нахмановичем, было отвергнуто из-за меньшего своего размера после того, как стало ясно, что евреев собирается гораздо больше, чем ожидавшиеся 5 тысяч[259]. А разве что-то мешало немцам использовать оба расстрельных места?
Но что же делать с теми евреями (около 11-12 тысяч человек), которых еще не успели убить? Их смерть отложили на несколько часов и, загнав в танковые гаражи неподалеку от Яра, оставили ждать до завтра.
Там же, в гаражах, оказались и те из поверивших объявлению, кто поверил в него с энтузиазмом и слепо, на все 100 и больше! Как и мадам Лурье, они домыслили себе и конечную цель железнодорожного маршрута: Лукьяновка — Палестина! А коли так — то ведь мест может на всех и не хватить, и надо не быть дураками и оказаться в первых и лучших рядах! Такие направились не к перекрестку, а прямо к станции Лукьяновка, где, по их представлениям, уже стояли составы[260]. Немцы сначала даже растерялись, но потом нашлись и, отобрав у умников (а было их, по некоторым оценкам, чуть ли не 10 тысяч!) весь багаж и документы, сбили их в большую колонну и проводили куда надо. Там их — вместе с теми, кого чисто физически не успели расстрелять до 6 часов вечера 29-го, — заперли на ночь в тех самых танковых гаражах.
Узники танковых гаражей и составили большинство тех, кого расстреливали во вторник 30-го сентября — непосредственно в еврейский Судный День (Йом-Кипур). Никто из евреев в этот день, вопреки иным мемуаристам, уже по городу сам не шел, некоторых приводили — чаще подвозили — это тех, кого дворники и полицаи обнаружили сегодня или вчера к концу дня. Некоторое количество евреев накапливалось в подвалах зданий городской и районной полиции, некоторые — в подвале сборного пункта на Ярославской улице, 37.
Убийцы тоже немного расслабились — все крепко выпили, а некоторые, напившись, выкрикивали что-то вроде «Наколино» или «Наголино!»: это транскрипция команды, которую палачи как могли выучили и кричали своим жертвам по-русски: «На колени!» (То есть: встать на колени, на трупы нижнего ряда — и умереть так, чтобы улечься, согласно ноу-хау Еккельна, «сардинами»!).
На вермахт, кстати, была возложена еще одна миссия — инженерная поддержка работы СС. В самом конце дня 30 сентября саперы точечно подрывали склоны, чтобы махом присыпать землей двухдневную выработку палачей — эти горы убитых и недобитых евреев на дне оврага...
256
Скорее всего имеется в виду пистолет-пулемет МР-38/40, нередко, но ошибочно называемый «Шмайсером». Режима одиночного огня он не имел, но опытный стрелок мог отсекать одиночные выстрелы короткими нажатиями на спуск.
260
Но любопытно, что о Лукьяновской железнодорожной станции как о месте сбора евреев 29 сентября писал и Форостовский, третий бургомистр Киева