Позднее были арестованы и убиты и все евреи-врачи[312].
7 января 1942 года была ликвидирована следующая партия хронических душевнобольных — не-евреев: 508 человек, отправляемых на сей раз якобы в Житомир. Их убивали в газвагенах-душегубках, партиями по 50-60 человек. Потрясающая деталь от Натальи Александровны Левшиной, секретаря больницы: трупы из этой партии не побросали в траншее как придется, а разложили аккуратно, рядами; снег падал и тут же таял, и изо рва поднимался пар[313].
Еще две ликвидации были осуществлены позднее — 27 марта и 17 октября 1942 года.
Из пациентов клиники уцелело лишь около 400 человек — это те, кого их лечащие врачи, разобравшись в том, что происходит и что еще будет происходить, срочно выписали из больницы в первые дни октября 1941 года.
В октябре — ноябре 1941 года в Киеве систематически — несколько раз — расстреливали заложников: официально — в порядке возмездия за поджоги и саботаж. Информации о расстрелах за подписью коменданта Эберхарда появлялись в ближайших номерах газеты «Українське слово».
Так, 21 октября 1941 года 304-й полицейский батальон расстрелял 80 украинцев, «кроме того, 9 женщин и 3 детей»; последние, как отметил А. Круглов, явно были евреями. Эта же партия, по его мнению, упомянута и в октябрьском отчете отдела 1с 454-й охранной дивизии от 2 ноября 1941 года: «Повреждение кабеля в Киеве привело к расстрелу 92 евреев и политически подозрительных»[314].
2 ноября 1941 года Эберхард объявил о расстреле в этот день 300 киевлян — за взрыв накануне здания бывшего Киевского горкома КП(б)У, ранее здания Киевской городской думы. Эта цифра, по-видимому, учтена в отчете СД о событиях в СССР № 143 от 8 декабря 1941 года, где указан расстрел айнзатцкомандой 5 в течение недели между 2 и 8 ноября 1941 года 414 заложников[315].
А 29 ноября 1941 года Эберхард объявил о расстреле еще 400 мужчин — и снова за порчу средств связи. Эту партию расстреливали уже не в Бабьем
Яру и не на Лукьяновском кладбище, а, скорее всего, в учебном окопе Сырецких лагерей, вырытом еще до войны[316].
Общее число убитых заложников составляет около 900 человек[317].
Героическая группа расстрелянных якобы в Бабьем Яру зимой 1941/1942 года моряков не имеет никакого отношения к другой группе военнопленных моряков — бойцов Пинской флотилии. Этих моряков в некоторых свидетельствах называют почему-то одесситами и черномор-флотцами. Их расстреляли, собственно, не в Бабьем Яру, а в Сырецком противотанковом рву в январе 1942 года. Эта группа (возможно, две разные группы) состояла из нескольких десятков человек и оказала своим конвоирам и расстрельщикам самое отчаянное моральное и физическое сопротивление.
Вот несколько свидетельств о них — в порядке хронологии[318].
Н. Горбачева (28 ноября 1943 года): «Зимой 1942 г., не помню точно, в каком месяце к Бабьему Яру немецкие солдаты привезли 65 пленных краснофлотцев. Руки и ноги у них были скованы цепями так, что они с трудом могли передвигаться. Пленных гнали совершенно раздетыми и босыми по снегу в большой мороз. Местные жители бросали в колонну пленных рубахи и сапоги. Но пленные отказались их брать, а помню, один из них сказал: “Погибнем за Родину, за Советский Союз, за Сталина”. После этого заявления пленные краснофлотцы начали Интернационал, за что немецкие солдаты стали избивать их палками. О том, что это были моряки, можно было узнать по морским фуражкам. Приведенные в Бабий Яр краснофлотцы были расстреляны немцами».
М. Луценко (27 декабря 1945 года): «Помню также случай расстрела гестаповцами 40 человек моряков в противотанковом рву за русским кладбищем. Зимой 1942 г. при сильном морозе они шли в тельняшках и трусах, босые, под усиленной охраной. Все они были расстреляны».
Л. Заворотная (11 февраля 1967 года): «Недалеко от оврагов Бабьего Яра был вырыт противотанковый ров длиной примерно 300-400 м и шириной до 3-х метров. В конце 1941 г. или в начале 1942 г., зимой, помню, что было холодно, и лежал снег, я видела в этом рву трупы сотен расстрелянных людей, среди которых выделялись трупы 70-80 расстрелянных моряков. Руки у них были связаны колючей проволокой. На головах у многих из них видны были следы побоев, раны. Жители нашего района рассказывали, что моряки перед расстрелом дрались с немцами, оказывали им сильное сопротивление».
313
Из недатированного письма художника Николая Адриановича Прахова (ГА РФ. Ф. Р-7021. Оп. 65. Д. 5. Л. 9). Н.А. Левшина была его невесткой и жила с ним в одной квартире.
314
316
Ср.: «...Во время прокладки ул. Оранжерейной здесь были найдены многочисленные трупы, которые Л. Проценко отождествляла с телами расстрелянных фашистами заложников». По версии Г.А. Вишнякова, сына расстрелянного священника А. Вишнякова, там могли быть захоронены расстрелянные немцами священнослужители (Бабий Яр: человек, власть, история, 2004. С. 210-211). Более того, вполне возможно попадание непокорных священников в список заложников.