Тематическая специфика недвусмысленно указывает на необходимость работы со статистикой жертв немецких преступлений, прежде всего насильственной смертности, — расстрелов оккупантами евреев, коммунистов-подпольщиков, военнопленных и других категорий потенциальных «врагов Рейха»[376]. И тут источники — как первичные архивные, так и опирающиеся на них литературные — могут иметь самое разное происхождение.
Первая их группа — это советские документы: акты ЧГК[377], допросы и другие следственные и судебные материалы процессов над немецкими преступниками. Вторая группа — аутентичный документооборот немецких (Третьего рейха) карательных, экономических и других органов. Третья группа — международная: следственные и судебные материалы процессов над немецкими военными преступниками — как международных (Нюрнбергский и Токийский трибуналы), так и национальных (в ФРГ, ГДР, Польше, США, Франции, Великобритании, Югославии, Израиле и др.). Грубо говоря, архетипически первая группа источников является частью третьей. И, наконец, четвертая группа: материалы, собранные и/или опубликованные различными некоммерческими общественными организациями и частными лицами, — как исследователями, так и коллекционерами. Чаще всего это различные эго-документы — дневники, воспоминания, интервью и прочие свидетельства участников или современников событий, иногда — подлинные документы.
Для нас особый интерес представляет вторая группа — своего рода бюрократическое селфи немецких карательных органов. И сразу же укажем тут на беспрецедентное по своей полноте и научному качеству трехтомное издание «Документы эйнзатцгрупп в Советском Союзе», составленное К.-М. Малльманом, А. Ангриком, Й. Маттеусом и М. Кюпперсом и подготовленное в дармштадтском «Научном книжном издательстве» в 2011— 2014 годах[378].
Первый том охватывает все «Сообщения о случившемся» — сводки отчетов каждой из эйнзатцгрупп, отправляемые в Берлин, в РСХА, — за 1941 год. Каждый такой отчет содержит информацию по группе в целом и по отдельным командам, в том числе и статистику расстрелов и других карательных действий, часто с указанием городов и даже сел, где это происходило. Бесценный источник для краеведов, но, увы, для демографов в меньшей степени, поскольку континуальности в этих данных нет!
Первое «Сообщение» датировано уже 23 июня, а последнее в 1941 году — за № 149 — 22 декабря. Вплоть до ноября сводные «Сообщения» были вообще ежедневными, но в ноябре — декабре частота и ритмичность нарушились: было отправлено, соответственно, всего 12 и 10 «Сообщений».
В контексте Бабьего Яра существенно и другое. У каждой айнзатцгруппы внутри корпуса этих «Сообщений» была своя регулярность, а точнее, иррегулярность. Если айнзатцгруппа «А» представлена практически в каждом «Сообщении», то этого не скажешь об остальных, причем самой недисциплинированной оказалась именно интересующая нас айнзатцгруппа «С».
Что ж, тем важнее для нас каждая ее запись в «Сообщении». На протяжении всего времени оккупации Киева здесь находился штаб айнзатцгруппы «С». До середины ноября 1941 года — Киев и окрестности обслуживала зондеркоманда 4а, после чего ушла вслед за войсками на восток, а Киев и окрестности «курировала» уже айнзатцкоманда 5.
Многие сообщения содержат сведения о расстрелянных той или иной айнзатцгруппой за какую-то избранную неделю или две. Данные разрозненные, сводной динамической картины они не представляют, да и географическая привязка размыта. Единственная «константа» — структура расстрелянных, ее разбивка на три группы: «политические функционеры»[379], «саботажники и грабители» и «евреи» (последние практически всегда доминировали в этой структуре).
Том второй содержит разнообразную документацию, являвшуюся приложениями к материалам тома первого. Что касается третьего тома, то он охватывает отчетность айнзатцгрупп за 1942-1943 годы. Он назван «Немецкие отчеты с востока» и содержит два типа сводок. Первый тип — это продолжение «Сообщений о случившемся», но они заканчиваются на № 195 за 24 апреля 1942 года. Далее, с 1 мая, начинаются — с недельной ритмичностью — «Сообщения из занятых восточных областей», последнее из которых — за №55 — датировано 21 мая 1943 года.
Так, в интервале между 13 и 19 октября 1941 года зондеркоманда 4а расстреляла 1047 евреев, 20 политработников и 21 саботажника, между 20 и 26 октября — соответственно 4372, 36 и 32, а между 26 октября и 1 ноября — 2658 евреев, 540 и 16. В первом из этих трех интервалов наверняка зачтены около 300 еврейских душевнобольных, а в третьем 414 расстрелянных заложника[380], тоже главным образом евреи[381].
377
Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР, Москва.
378
«Ereignisnieldungen UdSSR», 2011; Deutsche Besatzungsherrschaft in der UdSSR 1941-1945 / Dokumente der Einsatzgruppen in der Sowjetunion. Bd. II / Hrsg. K.-M. Mallmann, A. Angrick, J. Matthäus, M. Cüppers. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 2013; Deutsche Berichte aus dem Osten, 2014.
379
Это прежде всего коммунисты-подпольщики, героически сражавшиеся с оккупантами, но, возможно, и коллаборанты-оуновцы, служившие в немецких органах, но боровшиеся за независимость Украины: с ними СД начала жестко расправляться только в конце 1941 года. В Киеве расстрелянных оуновцев едва ли было больше 100 чел.
380
См. также специальную листовку коменданта Киева генерал-майора Эберхарда (ГА РФ. Ф. Р-7021. Оп. 148. Д. 6. Л. 1).
381
«Сообщения о произошедшем в СССР» № 133 от 14 октября и 135 от 19 октября 1941 г. (Die «Ereignismeldungen UdSSR», 2011. S. 777, 817. Со ссылками на: ВАВ. R 58/218; 58/219). В эти цифры, вероятно, включены жертвы не только из Киева, но и из его окрестностей.