Важный вопрос: считал ли Бихель и шедших на расстрел детей?
И. Левитас полагал, что скорее нет и что немцы детей до семи лет в своей статистике смерти не учитывали. Тогда цифра убитых евреев еще выше, что, повторюсь, маловероятно. В то же время из свидетельств выживших узников «Операции 1005», выкапывавших и сжигавших останки расстрелянных 29-30 сентября, мы знаем, что дети составляли не менее четверти всех убитых.
Сколько же евреев «легло» в Бабьем Яру и, шире, в Киеве в целом в 1941 году — и за все время оккупации?
Ответа на этот вопрос мы не знаем, но некоторые оценки имелись уже в 1941 году и были упомянуты выше. Самая первая — это 62 тысячи одних только еврейских жертв из публикации в «Известиях» 19 ноября, вторая — 52 тысячи — была приведена в «Правде» 29 ноября, но с «уточняющей» отсебятиной: «...И среди них были не только евреи»[392]. В Ноте наркоминдела В.М. Молотова от 6 января 1942 года эта же цифра снова приводится: но теперь, — растворенные в нарративе интернционализма, — евреи едва-едва удержались на третьем месте.
Близка к этому и опубликованная Эренбургом в газете «Эйникайт» в 1942 году цифра из дневника ефрейтора Герберта Бехера, одного из расстрельщиков в Бабьем Яру, — 56 тысяч человек[393].
Художник Николай Адрианович Прахов в своем датируемом ноябрем 1943 года свидетельстве приводит, ссылаясь на слухи, такие две цифры числа расстрелянных в Бабьем Яру евреев — 72 и 80 тысяч[394].
В июле 1942 года спецкор «Правды» Я. Макаренко оценивал общее число жертв оккупации в Киеве — в 86 тысяч, в том числе десятки тысяч в первые же дни[395]. И даже эта цифра, взятая скорее всего из головы и охватывающая наверняка не только Бабий Яр[396] и не только еврейские жертвы, не представляется нереалистичной.
Немецкая, по состоянию на 1 апреля 1942 года, регистрация населения в Киеве — одно из детищ Форостовского, третьего бургомистра Киева, — зафиксировала 352139 человек[397]. Из них украинцев — 281613, или 80,0%. На втором месте — 50262 чел., или 14,2 % — русские, на третьем — 7884 чел., или 2,4 % — поляки, на четвертом — 5133, или 1,5 % — белорусы и на пятом — 2797, или 0,8% — немцы-фольксдойче[398]. Оставшиеся 4450 чел., или 1,3% — это так называемые «прочие», но среди них глаз засекает три неожиданные категории (чел.): евреи — 20, караимы — 131 и цыгане — 40. Ведь по идее — по нацистской идее — ни живых евреев, ни живых цыган уже не должно было бы быть!
А вот караимы, заручившиеся в Литве и в Крыму охранной грамотой от немецких этнографов[399], наоборот, могли бы, — если только это не разоблаченные евреи, косившие под караимов! В Литве и Крыму караимам действительно удалось спастись. Но вот помогало ли это в других местах? В Киеве, например, не помогло[400], в Каунасе — тоже не помогло[401].
Так что же тогда значит такая статистика?
А то, что решение по цыганам зимой 1941/42 года еще не было принято: их если и расстреливали[402], то летом 1942 года.
А кто же эти 20 евреев? Их что — зарегистрировали и забыли расстрелять?
Предположил бы, что просто это евреи, к которым был применен геринговский принцип: «Кто тут еврей — решаю я!» Скорее всего это профессионалы высочайшего класса (например, в области городского хозяйства), необходимость труда которых временно перевешивала их расовую отвратительность[403]. И было их, возможно, не 20, самих таких спецов, а меньше, ибо таким евреям в награду и утешение оставляли до ликвидации и членов их семей. Но надо, конечно, понимать, что, если ты не маршал авиации Мильх, то такой подарок, как жизнь, мог быть дан только на время — до минования надобности, так сказать.
И все-таки оно того стоило: любая отсрочка смерти всегда была чревата дополнительным шансом на жизнь — шансом на какое-то чудо, которое позволит вывернуться и уцелеть.
В киевскую двадцатку, возможно, входил Лазарь Федорович Коген — директор Киевского бюро эстрады, музыки и цирка, с весны и до осени 1942 года по совместительству еще и директор популярного у немцев театра варьете[404].
395
396
В Киеве существовали и другие расстрельные места — Сырец, Голосеевский лес, шталаг 339 в Дарнице, Лавра, Павловская психиатрическая.
397
Die Ermordung der europäischen Juden / Hrsg. von P. Longerich. München, 1989. S. 122 f. Со ссылкой на: BA-MA. RH 26-454/28, Anlage 2 zum Tätigkeitsbericht der 454. Sich. Div. für den Zeitraum 1.-10.10.1941 vom 14.10.1941, Kopie: NOKW-2129. В 1942 г. 80% населения Киева составляли украинцы.
399
хазарского (тюркско-татарского) этнического происхождения рассматривались обособленно от евреев. В Российской империи на них не распространялось дискриминационное антиеврейское законодательство, а в Третьем рейхе — Нюрнбергские антиеврейские законы. «Караимский вопрос» в Литве рассматривался в августе 1941 года в Тракае с участием хахама С. Шапшала и его заместителя Ш. Фирковича. В результате караимы Рейхскомиссариата Остланд, в том числе и каунасские, были выведены из-под угрозы тотального уничтожения (на Украине их статус находился в стадии перманентного изучения, отчего их положение оставалось двойственным и рискованным).
400
Ср. случай Корсунского, о котором Б. Слуцкому рассказал Гершельман
401
Так, попытка еврейской семьи Румшисских выдать себя в Ковно за караимскую была разоблачена, и они погибли в гестапо
403
Феномен такого рода «полезных евреев», нередко подстрахованных и выправленными для них ксивами, был достаточно распространен в украинских и даже немецких штабах и конторах (особенно в цене были переводчики, сапожники и портные). См., например:
404
в августе или сентябре 1942 г. он был арестован и погиб в Сырецком лагере (см.: URL: https://labas.livejournal.com/1089230.html).