В своих репортажах иностранцы использовали фотографии советского военного фотокорреспондента Алексея Давыдовича Иоселевича (1909-?), сделанные во время пресс-тура и оперативно переданные журналистам. На одной из них трое наших знакомцев — Ефим Вилькис, Леонид Островский и Владимир Давыдов в кепках и легких пальтишках — на фоне гребня Бабьего Яра, на другой — группа тепло одетых журналистов в ушанках, в ясный солнечный день идущих по дну оврага и смотрящих на что-то, что им показывают и объясняют едва различимые люди в кепках[447]. Есть и кинокадры, снятые тогда кинодокументалистами Валентином Ивановичем Орлянкиным (1906-1999) и Григорием Александровичем Могилевским (1905-1964), на которых Вилкис на краю Бабьего Яра рассказывает журналистам о том, что он и его товарищи тут пережили[448]. Да те, проходя по дну оврага, и сами все видят: под их ногами полно костей, детской обуви, других странных предметов.
Глазам своим доверяли не все из них. Два заголовка — «Сообщается, что в Киеве убито 50000 евреев» и «Кровь в Бабьем Яру: история киевских зверств» — хорошо передают ту палитру мнений, которой были охвачены западные журналисты. Все они без исключения отнеслись к услышанному с известным скепсисом. Во-первых, потому что поверить во все эти чудовищные зверства нормальному человеку вообще очень трудно. Во-вторых, потому что они хорошо знали замашки советского официоза и привыкли ему сходу не доверять. Ну, а в-третьих, потому что союзники сами только-только поставили свою пяту в Европе, причем в Южной Италии, где никакими гетто и концлагерями и не пахло. До собственных впечатлений, скажем, о Берген-Бельзене, Дахау или Бухенвальде было еще очень и очень далеко.
Тем не менее, разумеется, они отправили корреспонденции в свои редакции, и только Доунз, московский житель, не нуждавшийся для понимания сказанного в переводчике, сразу же поверил трем бывшим узникам и в своем тексте назвал Бабий Яр «двумя самыми чудовищными акрами на планете», а об имени, о топониме, Бабий Яр написал, что «отныне ему предстоит войти в мировую историю всем своим смрадом»[449].
Но и это еще не все. Вольнó же тут сомневаться или соглашаться журналистам-англосаксам, чьи страны и без того воюют с Гитлером. А вот даже повторить рассказ об этом пресс-туре в печати Швейцарии — нейтральной и граничащей с Германией страны — уже стрёмно и рискованно.
Но именно так и сознательно поступила газета «Фольксштимме» в швейцарском Сант-Галлене, 15 декабря 1943 года напечатавшая статью «Убийство евреев в Киеве», основанную на репортаже в «Ньюс Кроникл», полученной по каналам телеграфного агентства «Эксчейндж телеграф», на сообщения которого газета была подписана. Сообщения же были двух сортов — те, которые можно сразу давать в печать, и, так сказать, для внутреннего пользования, не для распространения, причем сообщение о Киеве имело статус второго рода. Сочтя информацию по важности первосортной, газета осознанно пренебрегла этим нюансом и была наказана так называемым общественным предупреждением за создание угрозы претензий со стороны немецкой армии за распространение непроверенных сведений, допускающих нарушение Германией норм международного права (sic!) и за... распространение иностранной пропаганды![450]
Иными словами, «Операция 1005» все же возымела — пусть и ограниченный маленькой и нейтральной Швейцарией — но успех!
И безо всякой «эксгумации и кремации»!
БАБИЙ ЯР И ВОЗМЕЗДИЕ: ПРОЦЕССЫ НАД ПАЛАЧАМИ
19 ноября 1942 года один немецкий университетский профессор-правовед и военный юрист, Эрих Швинге (1903-1994), писал другому военному юристу, своему давнему коллеге-камераду Эрику Вольфу (1902— 1977) — из Полтавы в Вену:
В Ровно до начала войны было 50 тысяч жителей, из них половина евреи. Из евреев не осталось ни одного, их всех «переселили» (как это принято там говорить), в том числе 17 000 за три дня в ноябре 1941 года и 4000 14 июля этого года. Коллеги могли бы добавить много впечатляющих деталей. Эту войну нам нельзя проигрывать, а то будет худо! Восточнее [Ровно. — П. П.] я вообще не видел ни одного еврея, они исчезли все до одного, а ведь в Киеве их должно было быть 100 000![451]
Все понятно, не правда ли? Сталинград еще впереди, но уже чует кошка, мур-мур, чем это все мяукнуться может... «Войну нам нельзя проигрывать!»
Вспоминается и раздражение фельдмаршала фон Рейхенау на служебную записку подполковника Гросскурта: «Лучше бы этой записке вовсе не появляться»!
447
Еще одна фотография, сделанная самим Э. Гилмором, воспроизведена на с. 521 его статьи вместе с небольшим комментарием.
448
Эти кадры, снятые в ноябре 1943, вошли в фильм С. Лозницы «Бабий Яр. Контекст» (см. в наст. издании, с. 575-580).
449
451
Die Verfolgung und Ermordung, 2011. S. 541. Со ссылкой на: Universitätsarchiv Freiburg. C 130/177.