«Ты шизик, – сказал Сыщик. – Веди меня к Девочке или я отстрелю тебе яйца! Похоже, они тоже у тебя лишние!!!»
«Идем», – сказал Врач и нехорошо улыбнулся. Он повернулся спиной к Сыщику и толкнул дверь, которая была вмонтирована в стену. Перед ними открылся новый туннель, совсем узкий, и Сыщику приходилось пригибать голову, чтобы не набить шишек. В подземелье гулко стучали костыли Врача. Он шел вперед и холодно улыбался. А Сыщик крался сзади, в каждую секунду готовый отразить нападение.
Наконец они пришли в большую темную комнату, и, когда Врач зажег свет, Сыщик потерял дар речи. На стенах комнаты, от пола до потолка, висели человеческие трупы, приколоченные стальными прутами. Тела были без рук и ног, в маскарадных костюмах насекомых. Там были жуки, стрекозы, божьи коровки, тараканы, кузнечики… И, конечно, бабочки. Сыщик с ужасом заметил, что одно из тел еще совсем недавно было живым – лицо умершего только-только начало разлагаться, а пол под ним был в засохших пятнах крови.
«Он прибивал их живыми», – подумал Сыщик. Он успел заметить, что Девочки среди умерших нет, и направил пистолет на Врача.
«Как тебе моя коллекция? – поинтересовался Врач как ни в чем не бывало. – Ни у кого такой нет! Согласен?»
«Ты сумасшедший! – завопил Сыщик. – Быстро признавайся, где Девочка!»
«Давай я отрежу тебе руку, – предложил Врач. – Обещаю, ты сразу почувствуешь себя лучше!»
«Это тебе надо было отрезать себе башку, а не ногу!» – заорал Сыщик.
За его спиной послышался какой-то шорох, но только он смог обернуться, как на его голову обрушилась тяжелая дубина. Он все же успел выстрелить. Последнее, что он успел заметить, – была толстая тетя, нависающая над ним. Потом Сыщик потерял сознание…
Дудл зевнул, потянувшись.
– Мы можем сделать перерыв, если вы устали, – предложил он, почесав прыщавый нос. – Вы можете поспать, а потом я вас разбужу и продолжим.
– Нет, – хрипло произнесла Юта. Она неожиданно поймала себя на мысли, что во что бы то ни стало хочет услышать концовку этой странной, но жутко интересной истории. При всем при том, что в самом начале этот пухлый грязнуля признался, что повествуемый им рассказ пока еще не закончен…
– Давай дальше, – сказала она, и Дудл кивнул со снисходительным видом. Так заботливый родитель кивает своему ребенку в кроватке, который просит продолжения захватывающей истории.
…Сыщик пришел в себя от того, что ему лили воду на лицо, – заговорил Дудл, глядя в одну точку. – Он сидел привязанным на стуле. Рядом с ним стояла толстая тетя – та самая, что ударила его. Будем называть ее Тетей. У нее была перебинтована рука, сквозь бинт проступила кровь. Что-то показалось Сыщику в ней странным, и только чуть позже он догадался – у Тети была всего одна грудь.
«Ты ранил меня, уродец, – сообщила она Сыщику. – Но я на тебя не сержусь».
«Освободи меня, жирная сука», – потребовал Сыщик, но Тетя лишь засмеялась. У нее были черные, гнилые зубы, а изо рта пахло так, словно там был мусоропровод.
«Куда ты дела свою сиську? – спросил Сыщик. – Она тебе тоже мешала?»
Тетя перестала смеяться и влепила ему пощечину. Удар был такой силы, что губы Сыщика лопнули, как тухлый помидор, потекла кровь.
В этот момент открылась дверь, и в комнату, стуча костылями, проковылял Врач. С помощью Тети он развернул стул с Сыщиком, и тот оказался перед длинной занавеской на стене.
«Ты хотел увидеть Девочку? – спросил Врач. – Хорошо, я покажу тебе ее. И ты очень удивишься, когда поймешь, что она счастлива».
С этими словами Врач отодвинул занавеску, и перед Сыщиком появилось толстое зеркальное стекло.
«Смотри», – хмыкнул Врач, и они с Тетей подвинули Сыщика вплотную к стеклу, за которым была еще одна комната. Это было странное помещение, вроде полусферы, то есть потолок был похож на купол. Этот купол был выкрашен наподобие неба – с солнышком, облаками и яркой радугой. А еще там было много бабочек. Больших и маленьких, самой невообразимой расцветки. Из центра купола торчал стальной крюк, с которого свисали ремни. А на этих ремнях, в метре от пола висела Девочка. Взглянув на нее, Сыщик побледнел. Рук и ног у нее не было, на ее теле был плотный чехол, раскрашенный под тельце бабочки. И крылья. О боже, какие красивые были у нее крылья! На голове Девочки были тоненькие пружинки с пушистыми мячиками на концах. Девочку осторожно раскачивала пожилая женщина, которая сидела в инвалидной коляске. Она была необычайно толстой. На ней, как и на Девочке, тоже был костюм бабочки, хоть и не такой красивый. Но что больше всего поразило Сыщика, это ноги старухи. Жирные ляжки сразу же заканчивались ступнями, которые были обуты в туфли на высоких шпильках. То есть середины ног – от бедра до лодыжек, у бабки не было.