Я бы хотела когда-нибудь полюбить Агату Степановну, правда. Но какая же она злая! Агата Степановна постоянно орёт. «Вы должны меня слушаться, потому что я старше!» – вот её любимая фраза. Агата Степановна с такой гордостью говорит об этом, что мне хочется навсегда остаться ребёнком и всю жизнь проходить в розовых колготках. Зачем взрослеть, если дети превращаются в таких, как Агата Степановна?
Я как-то спросила у бабушки Тоси, что это значит – быть взрослым? Она сказала, что взрослые люди – те, кто умеют делать работу над ошибками. Это, что ли, ту, которую мы выполняем после контрольных и диктантов? Я однажды долго не могла запомнить, что «ча – ща» пишется с буквой «а», и писала какую-то несуразицу про лесную «чящю». Ох, как же громко кричала тогда Агата Степановна! Она орала, что я бестолочь и мои родители должны поколотить меня ремнём, чтобы научить уму-разуму. Я тогда встала и сказала, что я не бестолочь, что у меня дисграфия. И что родители меня любят, а не бьют. А если она, Агата Степановна, не знает, что детей бить нельзя, то чему её учили в педагогическом вузе? Агата Степановна тогда позеленела, а меня вызвали к директору.
К директору со мной пошла бабушка Тося. «Не дрейфь!» – подмигнула она мне и крепко сжала мою руку. Это наш с бабушкой секретный сигнал. Он значит «Я тебя люблю». Это бабушка Тося придумала.
– Ну?! – грозно спросила бабушка у директора. – Вы тоже считаете, что это нормально – унижать детей? И с каких это пор учитель не учит, а орёт?!
Директор Иннокентий Иванович, маленький лысый человек в бордовом костюме, вытер пот со лба и предложил нам с бабушкой выпить чаю. «А у вас есть баранки?» – спросила бабушка Тося. Директор, улыбаясь, достал из шкафа баранки с маком и включил чайник. Мы пили чай и смеялись. А Иннокентий Иванович, краснея, извинялся за Агату Степановну и обещал провести с ней воспитательную беседу.
Хорошо, что среди взрослых есть такие, как Иннокентий Иванович и бабушка Тося. Они хоть и взрослые, но совсем не злые. А ещё бабушка умеет делать работу над ошибками. Настоящую, а не только ту, где нужно исправлять неправильные примеры. Но я об этом как-нибудь потом расскажу.
Я танцую буги-вуги каждый день!
Мама говорит, что танцевать её научила бабушка Тося. Когда мама Таня была девочкой, а бабушка – мамой, в их маленькой квартире постоянно собирались гости, чтобы петь и танцевать. Перед их приходом бабушка Тося включала патефон, стелила на стол скатерть с вышитыми цветами, надевала красные туфли на каблуках и подкрашивала губы помадой. А потом все танцевали буги-вуги и громко смеялись. Буги-вуги – это такой смешной танец, когда надо дрыгать руками, ногами и трястись, будто тебя током ударило. Ну очень поднимает настроение! Мама рассказывала, что даже вечно грустный дядя Йося, скрипач из театра оперы и балета, улыбался, танцуя буги-вуги у бабушки в квартире.
Мама Таня говорит, что росла в очень тяжёлое время, тогда не так-то легко было смеяться. Когда мама была маленькой, по квартирам ходили люди, которые объясняли, что делать, если будет ядерная война. Мама Таня и бабушка Тося даже спускались в бомбоубежище! В настоящее! Оно и сейчас есть в нашем городе.
Мама всегда странно смеётся, когда называет его адрес…
Но политики смогли договориться, поэтому живы все, кого я люблю: и мама Таня, и папа Дима, и бабушка Тося. Поэтому есть я, девочка Аня из 4 «В», которая больше всего на свете любит свою семью, бабушкин сад и бородатого пса Пряника.
А если бы меня не было? Я даже не могу представить, как это, когда тебя нет. Какое же это страшное слово «нет». От него веет пустотой и холодом. Что может быть ужаснее этого «нет»? Наверное, только слово «война». От него мурашки по коже и злющий холод внутри.
Мне нравится разговаривать с мамой и бабушкой Тосей на такие взрослые темы. Они всегда отвечают на мои самые неудобные и сложные вопросы. Однажды я спросила у бабушки, как можно улыбаться и танцевать, когда живёшь в ожидании войны. Бабушка обняла меня и ответила, что радость громче ракет, а любовь сильнее смерти. «Война заканчивается, а жизнь продолжается, – сказала она и включила патефон. – А если внутри злющий холод, танцуй буги-вуги!»