Однажды в отеле, перед сном, Лил сообщила, что по возвращении собирается взять к себе на день маленькую Элис, чтобы Мэри могла походить по магазинам.
— Вот вы, бабы, довольны собой, — огрызнулся Иен.
Это прозвучало язвительно, совсем не в его духе; она — как ей показалась — раньше таких интонаций в его голосе не слышала.
— Да, — добавил он, — вам-то хорошо.
— Иен, ты о чем?
— Я тебя не виню. Я знаю, что это все Роз.
— О чем ты говоришь? Мы с ней вместе решили.
— Роз внушила тебе эту идею! Я знаю. Тебе бы это в голову никогда не пришло. Так ранить Тома! Да и меня…
Тут Лил начала смеяться, это был жалкий смех, защитный. Сколько лет они были с Томом вместе, на ее глазах он превратился из пленительного мальчишки в мужчину, она видела, как годы брали над ним свое, зная при этом, чем все должно закончиться, должно закончиться, надо положить этому конец, она должна это сделать… с Роз… но это было так трудно, так трудно…
— Иен, ты понимаешь, что похож на сумасшедшего?
— Почему? Нет, не понимаю.
— Ты что думал? Что все это будет продолжаться бесконечно, вы с Томом, два немолодых холостяка, и мы с Роз, уже старые, а потом и вы будете старыми, бессемейными, а мы с Роз — старухи, совсем старухи… мы уже стареем, ты не видишь?
— Нет, не стареете, — ответил спокойно сын. — Отнюдь. Вы девушек и сейчас легко обыграете.
Он говорил о Ханне с Мэри? Если так… эта вспышка полного безумия напугала ее, Лил встала:
— Пойду спать.
— Это Роз тебе в голову вбила! Я не простил тебе то, что ты с ней согласилась. И она зря думает, что я прощу ее. Она все испортила. Мы все были так счастливы!..
— Спокойной ночи. За завтраком увидимся.
Ханна родила девочку, Ширли, и молодые женщины стали проводить много времени вместе. Старшие женщины и мужчины ждали повторных беременностей: это было бы естественным логическим продолжением. Но, к их удивлению, Мэри с Ханной объявили, что планируют на пару заняться бизнесом. Им сразу же предложили работу в спортивных магазинах: график гибкий, можно распоряжаться собственным временем и немного подзаработать… И, следовательно, будет удобно планировать второго ребенка.
Они отказались, объявив, что хотят открыть новый бизнес — вдвоем, свой собственный.
— Мы, наверное, можем помочь с деньгами, — предложил Иен, но Ханна отказалась.
— Нет, спасибо, мы обратимся к отцу Мэри. Он богатый. — Когда говорила Ханна, зачастую складывалось ощущение, что она высказывает мысли Мэри. — Мы не хотим зависеть, — добавила она, как будто извиняясь: ей самой в ее словах почудилась неблагодарность, и это еще мягко говоря…
Жены отправились на выходные домой, взяв с собой и детей — похвастаться.
Лил и Роз, Иен и Том вчетвером сидели за столом в доме Роз — в ее бывшем доме, — и волны плескались так, словно ничего не изменилось, ничего… за исключением того, что теперь всюду валялись вещи Элис, как это сейчас бывает в современных домах.
— Странное у них какое-то желание, — сказала Роз. — Нам ясно, откуда это? И к чему?
— Им… им с нами слишком тяжело, — ответила Лил.
— Мы. Они, — произнес Том. — Они. Мы.
Все повернулись к нему, пытаясь понять, что он хочет сказать.
Потом Роз взорвалась:
— Мы старались! Изо всех сил! Мы с Лил сделали все, что могли.
— Знаю, — сказал Том. — Мы знаем.
— Но все равно: вот они мы, — ответил Иен. — Мы.
Он подался к Роз, со страстью, с пылкостью — совершенно перестав походить на учтивого и любезного человека, которого знали люди.
— Но ничего не изменилось. Да, Роз? Скажи мне правду наконец, скажи, изменилось ли что-то?!
Глаза ее, полные слез, встретились с его глазами, она встала и, в попытке спастись, пошла к холодильнику за холодными напитками.
Лил спокойно посмотрела прямо на Тома, но обратилась к подруге:
— Роз, это бесполезно. Просто не, не…
Роз тихо плакала, не скрывая ни от кого свои слезы, ее темные очки лежали на столе. Потом она надела их и повернулась этими черными кружками к Иену.
— Я не понимаю, чего ты хочешь. Почему ты никак не уймешься? Все решено. Все кончено.
— Значит, ты не понимаешь, — сказал Иен.
— Прекрати, — тоже заплакала Лил. — Зачем все это? Надо лишь решить, что им сказать, им нужна поддержка…
— Мы скажем им, что мы их поддержим, — ответил Иен и добавил: — Я иду купаться.