— Постойте, пожалуйста, выслушайте меня! — поспешно натянув шорты и спрятав в них предательски выпирающего друга, сделал два шага навстречу.
— Не подходите ко мне!..
— Да не бойтесь! Я вам плохого не сделаю...Сейчас, только...
Нас прервали — дверь открылась, и в неё заглянул хозяин зала, спрашивая, в чём дело. В ответ на сбивчивый рассказ девушки про групповуху, секту, сексуального маньяка-меня и прочие ужасы, мы — все остальные — единодушно заявили, что я просто помогал девушкам делать растяжку, а кое-кто просто употребляющая чего-то не того истеричка, если ей всякое мерещится и она так на это реагирует.
В конце этого всего мне даже жаль стало девочку — она стояла, с широко открытыми глазами, в которых блестели слёзы, и не понимала — как так получается, что все вокруг утверждают, будто того, что она видела, не было. Кажется, под конец она даже едва не стала сама верить во всё это...
Короче говоря, дядечку мы убедили, что всё в порядке — но продолжать забаву в том же духе уже не хотелось, да и чревато было — за нами теперь, пусть и в пол-глаза, но наблюдали. Пришлось договориться с моими новыми поклонницами отложить до следующего их занятия, и быстро бежать переодеваться — очень не хотелось упустить ту красавицу, которая сумела противостоять моим чарам.
Подстерёг я её за дверью — когда девушка выскочила наружу, быстрым шагом и явно немного не в себе после всего происшедшего — догнал её и пошёл рядом.
— Извините меня, пожалуйста. Очень нехорошо получилось, и мне стыдно за всё происшедшее...
— Отвали от меня, извращенец! Я буду кричать! — ответная реплика оказалась чуть громче, чем следовало, прохожие начали оборачиваться.
— Не надо так волноваться...
— Помогите! Это сексуальный маньяк!..
Двое мужчин, шедших перпендикулярно, вдруг резко сменили курс и направились к нам. Скрипнув зубами, активировал Приказ Инкуба.
— Обними меня. И говори, что это ты просто так кричала — чтобы дразнить меня.
Глаза спортсменки-комсомолки тут же подёрнулись пеленой, и огонёк разума из них пропал. Шагнув ко мне навстречу безвольной куклой, она обняла меня и улыбнулась подошедшим мордоворотам:
— Простите. Это я просто так кричала... Хотела своего молодого человека подразнить.
Я промолчал и невозмутимо пожал плечами — мол, чего хотите. Женщины, они существа странные, мало ли чего в голову придёт... Нам ответили нецензурной тирадой с кучей нелицеприятных эпитетов, но всё же оставили в покое.
— Стой. Иди сюда...
Моя возможность приказывать должна была длиться ещё некоторое время. Которое я решил просто использовать, чтобы показать девушке — которая, кстати, нравилась всё больше — от чего она отказывается. Так сказать, предоставить небольшой рекламный буклет.
Отпустив её через пару минут, сделал вид, что ухожу — а на самом деле, зайдя за угол, пробрался обратно кустами. Девушка стояла, всё так же с затуманенным взором — потом вдруг дёрнулась, начала испуганно оглядываться вокруг. Одновременно, доставая телефон из сумочки, набрала там что-то и стала кричать в трубку: «Алло! Милиция? Алло!..»...
Всё это очень не понравилось. Даже подумал — а не затащить ли её при помощи внушения к себе домой, и не зафиксировать ли при помощи имеющихся в изобилии верёвок и прочих принадлежностей... Но отбросил её. Всё ж таки, не зверь же я.
Короче, направился домой с некоторой тяжестью на душе и ощущением нависшей над головой гигантской филейной части. Поэтому, на всякий случай продумывал всяческие варианты алиби и способы воздействия на стражей порядка, случись им нагрянуть по мою душу. Большие надежды, правда, возлагал и на их известную безалаберность и нежелание решать всякие вопросы, которые, по их мнению, либо безнадёжны, либо не тоят внимания — тот, кто ходил в участок по собственной воле и пытался что-то выбить из обитающих там товарищей, должен знать, насколько велико их нежелание делать хоть что-то. Велика была вероятность, что кричащую какой-то бред про спортсмена-сексуального маньяка девушку не воспримут всерьёз... Хотя, надеяться всегда предпочитал на лучшее, а готовиться к худшему, и в зал тот решил больше не ходить, на всякий случай — лишних проблем не хотелось.
Наличие возможных конкурентов превращало то, что я раньше воспринимал как забаву, в серьёзную работу. Поэтому — пришлось запретить себе привередничать, и подойти к этому вопросу со всей серьёзностью...
Весь следующий день трудился на износ, во всех смыслах. Старался не пропустить ни одной юбки, при этом не забывая уделять внимания тем, кто не клевал сразу, и обязательно заставляя каждую сделать что-нибудь из того, что бы ей не хотелось. Тут фантазировать особо было некогда — и предлагался стандартный набор: занятие любовью в непривычном месте, фото-видеосъёмка, пара-другая игрушек — собственно, что умещалось в рюкзаке — ну и ещё кое-чего. Для упрощения и ускорения всего этого процесса пришлось опять задействовать машину — благо, задница у неё была хорошо тонирована, а спереди получилось приспособить плоскую коробку, поставленную на ребро, что дало хоть какую-то защиту от любопытных глаз.
Думаю, не надо говорить, что всё это в конце концов вымотало ужасно. Но на вечер были особенные планы... Дав себе чуть-чуть вздремнуть и восстановить силы, хорошенько перекусив, помучав себя бодрящим холодным душем и опрокинув рюмочку егеря — для затравки — стал готовиться к серьёзнейшему мероприятию, напевая себе под нос: «А я танцую диско, в штанах трясётся писка...». Мне предстояло пойти на дискотеку. Вернее, на много дискотек... Ведь где ещё искать готовых на всё человеческих самочек, как не по кабакам и клубам?
Начиналось всё хорошо. Если только не считать того, что чувствовал себя немного неуютно в центре внимания, да постоянно сдерживал джентльменские позывы угостить какую-нибудь очередную подошедшую девушку выпивкой...
В первом же клубе собрал вокруг себя настоящий цветник. Стараясь не упустить никого, улыбался и слал Соблазнения направо и налево. Даже те, кто не поддавался на чары, всё равно приходили посмотреть — с чего такой ажиотаж, почему другие так этим типом интересуются.
Должен заметить, меня даже немного проняло, несмотря на некоторое пресыщение подобным — от обилия мелькающих вокруг симпатичных мордашек и прочего. Все эти короткие юбки, кожаные и резиновые штаны, блестящие и полупрозрачные кофточки, облегающие платьица, разрезы, и прочее, и прочее... Уж не знаю, кто такие штуки и как придумывал, на что и почему они влияют, но ведь явно работает, заставляет хотеть то, что там внутри — даже, если без всей этой бутафории оно бы просто вяло болталось или провисало, вызывая лишь жалость и сочувствие.
Остальные мужики с удивлением смотрели на роящихся вокруг меня девочек-дамочек, не понимая, чего они нашли в «этом», как выразился один товарищ. А я, тем временем, кинул клич — идём в следующее место, и его, кто бы сомневался, радостно поддрежали. И там всё повторилось — постепенно почти вся женская аудитория переориентировалась на мою особу, игнорируя прочих. Довольный, как мама-утка с выводком цыплят, собрал всех и повёл уже в следующее место... Вот тут-то меня и настигла расплата.
— Эй, ты! Не много тебе на одного, а, гомик?
Кидаю взгляд назад, в сторону владельца грубого голоса, который окрикнул меня. Там — четыре здоровенных быка с бандитскими рожами, по крайней мере двое из них — ещё и с нерусскими, идут за нами, и смотрят очень недобро. Быстро просчитываю ситуацию, и принимаю решение — тикать со всех ног. Правда, прежде чем удаётся претворить этот план в действие, ситуация принимает неожиданный оборот...
Увлечённые мною за собой дамочки вдруг моментально развернулись в сторону агрессоров и, галдя и размахивая сумочками, бросились на них. Я чутка ошалел от такого, и просто молча взирал на происходящее, не понимая, что вообще происходит и что с этим всем дальше делать... Правда, остаться в стороне получилось недолго — когда один из моих недоброжелателей грубо схватил какую-то бросающуюся на него красавицу и оттолкнул в сторону, понял, что оставлять это так нельзя.