Не так давно я сама мечтала о времени. О времени, чтобы думать. О времени, чтобы чувствовать. О времени, чтобы горевать. Может, Матео тоже нужно немного времени. Так что пока у него есть отсрочка.
— Нет, завтра можешь не приходить. Уверена, я справлюсь, — сказала я, зная, что это была ложь. Завтра мне определённо будет не до этого. — Спасибо ещё раз.
— Всё в порядке? — спросил Вэнс, когда я закончила разговор и отложила телефон.
— Да. Мне повезло, что они у меня есть.
Он прижался щекой к макушке моей головы.
— Я пойму, если ты захочешь рассказать им правду.
— Нет, — покачала я головой. Это был секрет, который я унесу с собой в могилу.
Для Веры. Для Вэнса.
За последние два дня Вэнс практически не отходил от племянницы. Он всегда был рядом, готовый обнять её, когда слёзы вновь начинали катиться по её щекам. Если кто-то и мог вытащить её из этой пропасти, то это был её дядя.
Вэнс поможет ей вернуться к нормальной жизни, возьмёт на себя эту тяжёлую ношу и будет лгать, если потребуется.
За два дня мы разработали план, как сделать так, чтобы Вера «воскресла» для общества, но при этом не спровоцировала ФБР начать поиски её отца в горах Монтаны.
Вэнс собирался внезапно уехать из Монтаны. Я скажу всем, что он получил срочный звонок по поводу расследования стрельбы в Айдахо. Даже Уинн не узнает правды.
Так будет лучше. Пусть мир считает, что Вера никогда не ступала в Куинси, штат Монтана.
Завтра Вэнс отвезёт её в Айдахо, и они проведут выходные, обустраивая её в его доме. К счастью, она была почти моего размера, поэтому я отдала ей немного своей одежды. Та, что была на ней все эти годы, уже лежала на дне моего мусорного бака.
В понедельник Вэнс встретится со своим капитаном в участке. Возможно, он даже возьмёт Веру с собой.
Их версия будет максимально близка к правде. Надеюсь, это сделает её убедительной. И если Веру начнут прижимать, требуя подробностей, она не растеряется, отвечая.
Кормак похитил Веру в ту ночь четыре года назад. Правда.
Он убил Нору. Правда.
Он держал её в глухой глуши все эти годы. Правда.
Они опустят прошлое Норы. На этом этапе будет слишком сложно убедить кого-либо в том, что Кормак был в чём-то невиновен. Да и его местоположение сейчас никто не знает, даже Вера.
Для мира Нора останется невинной. А Кормак — злодеем.
Разве он не всегда был злодеем?
Теперь эта мысль уже не казалась такой однозначной.
Что касается её сестёр, то Вера не рассказывала о том, что случилось, ни Кормаку, ни Вэнсу. Каждый раз, когда этот вопрос поднимался, она просто уходила из комнаты. И я была уверена, что полиции она тем более ничего не скажет. Ни за что.
Эта история принадлежала только ей. Возможно, однажды она с кем-то поделится. Я подозревала, что тот, кто заслужит её признание, одновременно получит и её разбитое сердце. Но пока её тайны были заперты на замок.
— Ты думаешь, это сработает? — спросила я у Вэнса.
— Не знаю, — тяжело вздохнул он. — Надеюсь.
— Думаешь, ФБР приедет сюда, чтобы искать Кормака?
— Вряд ли, учитывая, что они не явились, когда Уинн звонила несколько недель назад. Но есть вероятность, что они заглянут сюда после возвращения Веры. Они могут пройтись по местам, о которых она им расскажет, и проверить. Но если мы правдоподобно изложим нашу версию, их внимание сосредоточится на Айдахо.
На том самом месте, где она скажет, что рассталась с отцом.
— Думаешь, они когда-нибудь найдут его?
Вэнс фыркнул: — Ни за что.
Вера расскажет властям, в каких штатах они с отцом путешествовали за эти четыре года. Расскажет, куда, по её мнению, он мог отправиться. И расскажет, почему она всё это время оставалась с ним. Она откроет больше правды.
Она признается, что сама хотела быть с отцом. Что оставалась с ним, никогда не пытаясь сбежать. Но спустя четыре года она больше не хотела такой жизни. И, наконец, вырвалась на свободу.
Когда дойдёт до деталей, требующих умолчания, большую часть лжи возьмёт на себя Вэнс.
Какая удачная случайность, что он оказался в Монтане в поисках её отца. А она тем временем направлялась в Айдахо, прямо к его дому. Совпадение казалось проще объяснить, чем признать, что Вэнс нашёл Кормака и Веру, но отпустил Кормака.
Поверят ли его капитан и власти этой истории?
Господи, как же я надеялась.
— Девять часов, — тихо произнёс Вэнс.
— А я думала, что только я считаю, — ответила, привстав на носочки, пока он наклонился, чтобы поцеловать меня.
Его язык скользнул по моей нижней губе, но прежде чем поцелуй успел стать глубже, раздавшиеся шаги на лестнице заставили нас отстраниться.
Вера вошла в кухню с влажными волосами и печалью в глазах.
— Думаю, я пойду спать. Увидимся утром?
— Скорее всего, нет, — завтра я собиралась прийти в кафе к четырём утра, чтобы успеть закончить выпечку до открытия. Вэнс и Вера планировали уехать из Куинси около шести.
Её подбородок задрожал.
— Спасибо за всё, Лайла.
— Пожалуйста, — я подошла к ней и обняла, затем шепнула на ухо: — Береги его.
Она кивнула.
— Я постараюсь.
— И о себе не забудь, — добавила я.
Вера кивнула, обняв меня так крепко, что это застало врасплох. Казалось, она даже не осознавала своей силы. Но чёрт возьми, она была храброй. Многие могли бы подумать, что жить вне цивилизации, скрываясь в горах Монтаны, — это тяжёлая жизнь. Но то, что она делает сейчас, — настоящий вызов.
Она справится. Вэнс не даст ей упасть.
Я отпустила её и сглотнула ком в горле.
— Спокойной ночи.
Прощай. Увижу ли я её снова?
— Спокойной ночи, детка, — Вэнс занял моё место, обняв её.
— Спокойной ночи, — она ещё мгновение опиралась на него, а потом, махнув рукой, ушла наверх.
Он ждал, пока она уйдёт, а потом повернулся ко мне. За всё время, что мы были вместе, я никогда не видела его таким подавленным. Никогда не видела, чтобы его мрачные глаза были так полны сожаления.
— Я не знаю, что будет дальше.
Кроме плана по возвращению Веры в мир, мы не обсуждали, что будет после завтрашнего дня. Мы не говорили о нас.
Я не хотела говорить о нас. Не хотела, чтобы он обещал позвонить, а потом забыл, если будет занят. Не хотела, чтобы он пообещал приехать, а потом планы сорвались.
— Без обещаний, — сказала я. Мне не нужны обещания, которые он мог бы нарушить.
— Лайла...
— Пожалуйста. Не надо обещаний.
Я любила его. Любила так сильно, что каждая клетка болела от мысли, что скоро его не будет рядом.
Если он нарушит эти обещания, я возненавижу его. Моя любовь превратится в ненависть.
А я просто хотела любить его.
Он опустил голову и кивнул.
— Хорошо, Блу.
— Спасибо.
Вэнс схватил меня за руку и, повернувшись, повёл за собой через дом, выключая свет по пути в спальню.
— У нас девять часов. Мы не проведём их на кухне.
Это было волнующе, было пыткой. Эта ночь станет последней, если только...
Нет, Лайла. Это дорога, по которой я не пойду. Если я позволю себе надеяться, что Вэнс вернётся, моя жизнь остановится. Я буду ждать и ждать этого мужчину.
И в этом ожидании я буду увядать, день за днём. И каждый раз умирать чуть больше, если он не вернётся.
Поэтому это должно быть прощание.
Когда мы вошли в спальню, Вэнс развернулся и, не дав мне опомниться, жадно прижался губами к моим.
Боль в сердце на время отступила, уступив место его языку, нежно скользящему по моим губам.
Я раскрылась для него, впитывая каждое мгновение этого поцелуя. Мягкость его губ. Вкус его языка. Жар его восхитительного рта. Лёгкое покалывание от щетины его бороды.
Если это была наша последняя ночь, я хотела, чтобы она осталась в памяти навсегда, поэтому отдала ему всё, что у меня было. Мои ладони легли на его железную грудь, под которой бешено билось сердце.
Одной рукой он потянулся за моей спиной, чтобы закрыть дверь, а затем наклонился, подхватил меня под ягодицы и понёс к кровати.