Мы с Микой пошли по коридору, держась за руки. Это означало, что одному из нас пришлось пожертвовать рабочей рукой, но с тех пор, как мы перестали бояться атаки внутри собственного святилища, я воображала нас в безопасности. Я даже позволила ему взять меня за рабочую руку, несмотря на то, что стреляла лучше.
— Я не уверен, как это работает, — начал Кастер. — Но сегодня мы на охране всех, кто находится в этой комнате, включая вас двоих.
— Я пойду с ними. Ты оставайся у двери, — вызвался Миллиган.
Кастер вернулся на пост у двери без возражений. Вы сразу угадаете, кто кого превосходит по званию из новых экс-военных по моментам вроде этого. В настоящее время у нас была только одна персона, прежде служившая в воинском подразделении, никогда не бывшим отрядом, который работал вместе годами и потом завершил карьеру в подобном бою. Они по-прежнему по большей части оставались отрядом. Фактически Клодия, которая отвечала за нашу охрану повсюду, но в особенности здесь, в «Цирке», спрашивала, не хотим ли мы разделять их для работы. Они должны научиться работать с остальными нашими людьми, а не только вместе, но пока не было повода, чтобы кто-то выразил недовольство.
Я честно не думала, что нам нужен телохранитель в подземельях «Цирка», но научилась не пытаться спорить с охраной по поводу их должностных обязанностей. Это приводило к тому, что я уставала, не добившись результата. Я могла бы разыграть карту «Я твой босс», но еще я была одним из охраняемых лиц, так что все двояко. Будучи их боссом, я могла приказать им попрыгать, и они обязаны были слушаться, но если что-то случится и я окажусь ранена во время их дежурства… Как я и сказала, ситуация двоякая, поэтому Миллиган сопровождал нас в компьютерную комнату. Хотя Жан-Клод активно использовал современные технологии, он не любил, чтобы каждый жил на телефонах и всяких девайсах вместо живого общения с окружающими, поэтому все, кроме смартфонов, было ограничено одной комнатой. Я обнаружила, что другой причиной этого его поступка было то, что многие старые вампиры слегка опасались всех новых технологий. К тому же, протянуть проводку и кабели глубоко вниз под скалу отнюдь непросто, и то, что компьютеры содержались в одном месте, помогло немного облегчить задачу.
Миллиган поспешил вперед и открыл нам дверь в компьютерный зал. Мы с Микой позволили ему это. Комната была тускло освещена лишь мерцанием продолжавших работать мониторов, гонявших по экранам энергосберегающие заставки. Некоторые уже потемнели, погрузившись в спящий режим. Мы вошли в комнату, и Миллиган собирался войти с нами, но я сказала:
— Прости, Миллиган, но я собираюсь изучать улики.
— Я должен удостовериться, что комната пуста, — ответил он.
Я снова хотела начать с ним спор, но решила дать ему выполнять свою работу, хотя была почти уверена, что мы и вдвоем сможем управиться с чем угодно, что могло затаиться в компьютерной. Это была довольно небольшая комната, в которой была только одна зона, не просматриваемая от двери.
Миллиган обошел комнату по кругу:
— Комната чиста, мэм, сэр.
— Можешь идти, — сказал Мика.
— Ты не обязан быть к нам приклеен, — добавила я.
Он заколебался, и было почти видно, как крутятся в голове шестеренки, решая, чей приказ более важен, а чей лучше проигнорировать. У многих из наших экс-военных были проблемы с субординацией в новой для себя, не такой строго подчиненной структуре.
— Мы собираемся обсуждать полицейское расследование, Миллиган. Ты не можешь остаться, — уточнила я.
— Ладно, это имеет смысл, — кивнул он.
— И не стой прямо за дверью, — сказал Мика ему в спину.
Миллиган обернулся:
— Но, сэр…
— Я могу слышать разговор из-за двери, Миллиган, а значит, и ты можешь.
— Клодия мне голову оторвет, если я не дождусь вас.