А что оставалось рыбакам? Один и был исход: распороть мотню и выпустить рыбу на волю. Сколько ни судили, сколько ни рядили, только время дорогое потратили, сошлись все же на том, чтобы хоть невод пустой вытащить.
Так и сделали. Выехали в море на подъездке, распороли мотню у невода и выволокли его на берег. К вечеру высушили невод и починили. И тут дедко Савелий по упрямству своему решил еще раз испытать счастье — что выйдет.
Рыбаки возражать не стали.
Но и второй замет таким же колесом пошел.
Пришлось снова распороть мотню. С тем и заночевали.
Наутро дедко Савелий уже не решился выходить в море, предусмотрителен стал.
Но и делать что-то надо было. С пустыми руками возвращаться — кому охота?
Собрали совет. Дедко Савелий предложил:
— Надо, ребята, волшебную бочку в море пустить. Тогда опять все пойдет своим чередом. Согласны, что ль?
Эх и прорвало тут Гараньку! Вскочил он, закричал:
— Да разве можно бросать такую бочку, дедко? Нам счастье в руки дается, а мы отказываемся от него! Ведь столько рыбы никому не доводилось захватывать! Да с такой бочкой весь свет завалить рыбой можно! Неужели мы такие дураки будем, что выбросим ее?
Дедко Савелий выслушал Гараньку спокойно, а потом так же спокойно сказал:
— Чудак ты, Гаранька! Какое же это счастье, если рыбы много, а взять ее нельзя? Пусть лучше меньше будет, да все в руки нам попадет. Не жадничай, паря, как жадничала Сарма. Ей-то самой надоело, так нам задачку задала, озорница…
А Гаранька на своем стоит:
— Приноровимся еще, — говорит, — и по стольку будем вытаскивать! Ведь вот есть бочка, и рыба есть, а наперед будет или нет — никто не знает.
Но дедко Савелий уже и слушать не стал, сказал твердо:
— Пошли, ребята!
Делать нечего — поднялись рыбаки. Скрепя сердце подался за ними и Гаранька. Около воды остановились, полюбовались еще раз бочкой и столкнули ее в море.
— Пусть по всему Байкалу плавает, а не в одном месте, — махнул рукой дедко Савелий. — Глядишь, лишняя рыба уйдет в Большое море, и тогда везде будет богато ею. А достать рыбу мы всегда достанем, только бы руки да сноровка при нас остались.
А Гаранька совсем в уныние впал, когда увидел, что волны подхватили волшебную омулевую бочку и понесли ее вдаль.
И вдруг из лазоревого море стало темным, потемнело и небо, заволоклось тучами, и все вокруг загудело, заходило ходуном. И волны поднялись такие огромные, что закрыли бочку.
Дедко Савелий нахмурился.
— Баргузин подул, быть нам и сейчас не при деле. Пусть побалует…
Услыхал Гаранька про Баргузина — куда и обида делась!
Кинулся к дедку Савелию:
— Неужели и этого богатыря увидеть доведется?
— А ты на море погляди…
Гаранька глянул — и ахнул: за дальними волнами, там, где море сходилось с небом, поднялась страшная голова с огромными мутными глазами и всклокоченными белопенными волосами, с которых змейками-струями стекала вода. А потом над водой вытянулись крепкие жилистые руки и по всему морю разнеслось, как гром.
— Э-ге-гей!!!
От богатырского зычного крика море заволновалось еще пуще, и Гараньке стало совсем не по себе.
— Ох и чудище! Хоть и не Сарма, а боязно… Но на море глядит, за Баргузином следит.
А тот — свое:
— Э-ге-гей!!!
И тут заметил Гаранька, что в руках Баргузина появилась волшебная омулевая бочка. И не успел парнишка глазом моргнуть, как бочка эта была отброшена богатырем далеко-далеко. И в ту же минуту море успокоилось: тучи рассеялись, и над водами снова занялось солнце, а Баргузина и след простыл.
Дедко Савелий заулыбался:
— Видать, на мировую дело идет. Непременно сейчас Култук откликнется…
— И его мы можем увидеть? — разинул рот Гаранька.
— Сдается, что так.
И только успел сказать эти слова старый башлык, как море из лазоревого снова стало темным, потемнело и небо, заволоклось тучами, и все вокруг загудело, заходило ходуном. И волны по всему морю поднялись такие огромные, что за ними ничего сперва и не видно было, а только через минуту появилась зеленокудрая голова другого страшилища, и на всю морскую ширь громовым раскатом пронеслось:
— Э-ге-гей!!!
Хоть и ожидал появления Култука Гаранька, а все же от крика этого так и обмер, слова вымолвить не смог. А еще больше удивился он, когда увидел в руках Култука волшебную омулевую бочку, которую тот через минуту кинул назад: что-то будет теперь.
А ничего и не было. Просветлело, успокоилось море, и все вокруг озарилось солнечными лучами. Култук исчез, исчезла и чудесная игрушка богатырей — омулевая бочка.