А тут, копаясь у деда на даче, обнаружил в земле крупный пятачок 1913 года. С настоящим двуглавым орлом на реверсе.
Это же драгоценность какая! Цельный клад! Куда её?! Понятное дело, в музей.
До кассирши при входе дошел и чуть не силком ей монету втюхал, ещё брать не хотела, старушенция. Объяснял, что она эту историческую ценность должна передать главному в музее, а он её положит на полку за стеклом. Эту же монету ЕЩЕ ПРИ ЦАРЕ сделали! Ничего не понимает!
Как-то музей начали перестраивать и мы по пацанячьей привычке время от времени приходили на разведку на задний двор, вдруг что полезное обнаружится... И однажды там прямо на свалке нашли выкинутый из запасников жёлто-коричневый полурассыпавшийся бивень мамонта и чей-то ЧЕРЕП в противных кожистых ошмётках. Наверное, бизона. Или буйвола. Вон, зубищи какие! Или... да нет, для мамонта, наверное, маловат.
Череп я немедленно утащил домой и спрятал под кровать. Нужно было дождаться тёплых деньков, отвезти череп в лес и положить в муравейник. Весёлые мелкие ребятки за лето отполировали бы кость, я в книжке читал, а я бы потом вставил в глазницы лампочки и повесил на стенку. Шикарнейшее бы бра вышло!
Во время уборки, когда меня не было дома, мама будущее бра нашла, громко выругалась и моментально древность выкинула.
...Не везёт мне со старинными кладами...
В квартире у моей бабушки были очень высокие потолки и широкие подоконники. А ещё в зале была очень солидная тяжёлая дверь, выкрашенная белой краской рядов на сто. У двери были крепкие ручки и объёмная фигурная планка по всему контуру, разделяющая дверь на две половины.
Несмотря на свою масштабность, дверь легко скользила на петлях и не скрипела.
Все эти прелести, а также не слишком богатый выбор иных развлечений, делали дверь достаточно неплохим аттракционом – разновидностью карусели.
Если взяться двумя руками за ручки, одну ногу поставить на нижнюю планку, а второй оттолкнуться, то можно было прокатиться на 90 градусов, потом пихнуть второй ногой стену... и назад.
Бабушка, если это видела, всегда сильно ругалась, но когда детей это останавливало?! Мы не верили в плохое. В то, что петли могут просесть, а дверь оторваться, что косяком может прижать или даже перебить пальцы.
Нам просто было весело.
Не уверен, что я повзрослел...
Союз был таким огромным, что когда в нём готовились к Новому году, в одной части только бежали в гастроном за синей куриной тушкой, в другой активно нарезали салаты, а в третьей уже лежали в винегрете, укушавшись в соплю.
Помните это непонятное по радио? Передаём сигналы точного времени. Начало шестого сигнала соответствует 15 часам Московского времени. Меня прямо-таки завораживало это сообщение. Почему шестой сигнал – это пятнадцать в столице? Ничто ведь ни на что не делится! А где предыдущие сигналы? Лишь много позже понял, что речь про пять противных пиков после объявления…
Я сидел у радио и ждал, когда скажут про мой город. В Красноярске в это время было уже 19, за окном темно.
А в Петропавловске-Камчатском – вообще полночь. Как они там выживали – непонятно. Мало того, что всё время холодно, это же Заполярье, так ещё и середина дня, а у них полночь. Впрочем, если у тебя полгода ночь, то, наверное, уже без разницы...
После сигналов точного времени играла какая-то прямо-таки прекрасная музыка, и мне опять было обидно за жителей Петропавловска: они же уже все спят и вообще этой красоты никогда не слышат. Бедные, но, наверняка, суровые люди... В лыжах и меховых шапках.
Ну ладно, нужно чем-то ещё заняться на целый час, а потом – «Спокойной ночи, малыши». Может, хотя бы сегодня Филя со Степашкой не будут так долго болтать ни о чём и побыстрее включат мультик.
В детстве времени просто немерено. Особенно на каникулах.
Встретишься с приятелями во дворе. В ножички вчера играли, в прятки позавчера, локальные развлечения уже не радуют.
— Ну, что делать-то будем?
— А пошли к голубям?!
— О! Пошли!
На один из канализационных люков возле дома сердобольные и бережливые старушки всё время высыпали крошки для птиц, и там перманентно существовала пернатая тусовка. А где есть много птиц, там всегда можно найти большое перо. Ну, такое, знаете, в целом серое, верхняя часть тёмная, а кончик распушенный и светленький. Им еще, приоткрыв рот, хорошо по щеке водить туда-сюда. Оно сначала гнётся, а потом упруго распрямляется.
— Подкидывай!