Через неделю охоты на вражескую «Чайку», пришла странная информация от соседнего авиа-полка. Тамошние летчики яко бы засекли подозрительный истребитель, попытались его посадить, однако «Чайка» грамотно ушла от преследования, да еще в процессе погони один из истребителей севший на хвост «оборотню» разбился по не выясненным причинам.
Сели гадать - как ловить вражескую «Чайку». Она явно вела воздушную разведку, а значит, нужно было устраивать засаду там, где захваченный истребитель должен появиться вероятнее всего. Договорились с командованием КИУР, что бы те на земле провели имитацию переброски войск на один из флангов обороны и пошумели как перед контратакой. Силами маневренного резерва укрепрайона видимость подготовки контратаки была успешно реализована - оставалось теперь ждать всем надоевшую, назойливую, немецкую «Чайку».
Ранним июльским утром 1941 года, одно из звеньев И-16 патрулирующих район «засады» засекло одинокий истребитель И-153 «Чайка», низко летевший в прифронтовой зоне КИУР вдоль линии фронта. Тут же сели подозрительному истребителю на хвост. Так как радиосвязью на истребителях в то время было «туго» и не на всех боевых машинах стояли радиостанции, советские летчики догнали одинокую «Чайку», и стали подавать ему сигнал - «следуй за мной». Поначалу летчик в открытой кабине «Чайки» кивнул головой и развернулся в указанном направлении, а потом вдруг неожиданной полубочкой, выскользнул из «конвоя» и взял курс на линию фронта. Звено И-16 кинулось в погоню. «Чайка» прижавшись к деревьям начала маневрировать пытаясь уйти от преследования на бреющем, однако три «Ишачка» жестко взяли «Чайку» в клещи и дав очередь вдоль плоскостей подозрительного истребителя, еще раз повторили сигналом требование «следуй за мной». Видимо поняв что раскрыт летчик «Чайки» пошел на отчаянный шаг - попытался оторваться от преследователей на вираже, и развернувшись открыл по И-16 огонь. Итак, маски были сброшены, и теперь пилотам И-16 оставалось «приземлить» врага любыми средствами. «Чайка» рванула на форсаже к линии фронта, ей в хвост тут же зашла пара И-16, и тут случилось, что то странное. Оба «ишачка» как то странно вильнули, прекратили преследование. Создавалось такое впечатление, что у обеих машин одновременно вышло из строя управление. Страховавший товарищей третий И-16 включился в атаку. И когда вражеская «Чайка» уже заполнила своими плоскостями прицел, в глазах летчика замелькали «круги» и «точки». Перекрестие прицела поплыло, как будто его смыло встречным дождем, а силуэт «Чайки» стал еле различим как в тумане. Глаза у летчика горели, дышать стало трудно, в руках начался тремор.
- Нет, гад, - подумал летчик, - «что бы ты, не придумал, я тебя все равно достану». - Собрав последние силы, пилот И-16 выровнял машину и дал длинную очередь вслед удаляющейся «Чайке».... Дальше, была изнурительная борьба с управлением самолета, штурвал не слушался, машину то и дело кидало в разные стороны, горизонт плыл в тумане, воздуха не хватало, от чего летчик заходился в надрывном кашле. Летчик И-16 тянул на свой аэродром, как посадил своего «ишака» он помнил плохо. Когда двигатель заглох, и он вывалился из кабины на выезженную траву к нему бежали санитары и товарищи по эскадрилий.
- Где остальные, - спросил, пересиливая кашель летчик.
- Живы, - ответил перегнувшийся через плече доктора бортмеханик, - правда один самолет придется серьезно ремонтировать, после жесткой посадки. Прибежавший командир эскадрилий, поинтересовавшись состоянием летчика, развернулся и быстро подошел к самолету. Он заглянул в кабину, и тут же отпрянув, удовлетворенно хмыкнул - «то же самое».
- Что, «тоже самое»,- не понял летчик.
- Газ, скорее всего хлор, или иприт, - прокомментировал свои наблюдения командир. - Я позвонил химикам, они сейчас приедут и уточнят.
Оказалось, в открытой кабине И-16 командир эскадрилий унюхал подозрительный резкий химический запах, и предположил, что это запах отравляющих веществ. Такой же запах был в кабинах двух других истребителей из звена. После осмотра врачом было сделано заключение, что все летчики получили отравление боевыми отравляющими веществами. Чуть позже выяснилось, что захваченный немцами И-153 был оборудован несколькими баллонами с ОВ в виде горчичного газа. Вражеский пилот на захваченной «Чайке» получив случайную пулю в голову, не смог дотянуть до линии фронта и рухнул в прифронтовой зоне, где и был обнаружен поисковой группой красноармейцев, что дало осмотреть самолет досконально. А когда нашли под плоскостями закрепленные баллоны с боевыми отравляющими веществами, вызвали «химиков», и те опознали маркировку горчичного газа. Как оказалось, немец, как только ему на хвост садился советский истребитель, открывал газовый вентиль, и аэрозольное облако из боевого отравляющего газа затягивалась в открытую кабину советских истребителей. Расчет был как раз на открытые кабины «русских». После этого случая долго еще среди летчиков истребителей ходила байка про поединок с «газовым Гансом». Это был первый и, похоже, последний из немногих зафиксированных случаев применения химического оружия немцами в те годы на Восточном фронте.