– Немец этот здесь в Крыму в войну был, насобирал добра по музеям, а вывезти не успел. Наши в сорок четвертом как прогнали их из Севастополя, так до Берлина и гнали! Семен же до войны работал в Керченском музее разнорабочим. На фронт его не призвали по причине инвалидности. Правда, данных, что Семен в оккупации работал на фашистов, нет. Но как-то же они познакомились с этим Гансом. Договорились, что Ганс клад пока припрячет, а Семен поселится в Балаклаве и будет ждать письма. Место-то хитрый Ганс не показал Семену, тот и не знал, где клад искать. Военные сейчас допросят их, может еще что расскажут. Тогда я вам во всех подробностях доложу.
Участковый с сожалением посмотрел на пустую тарелку, встал, одернул китель и строго посмотрел на всех присутствующих.
– Выражаю благодарность вам, родители, за прекрасное воспитание сыновей, будущих защитников Родины.
Он по очереди пожал руку Лехиному отцу и бабе Вере. Отдельно Мите, с уважением. Потом, после всех, повернулся к Лехе:
– Тебе благодарность, что помог музейные ценности найти. И немца задержать. Я еще в сентябре в школу наведаюсь, там всем расскажу про тебя и Митяя. А пока пойду.
Баба Вера прикрыла калитку на ночь и повернулась к друзьям. Светила с неба желтая луна. В сарае хрумкала сеном найденная коза Катька. Пахло оладьями и теплом печи. Леха покосился на отца. Тот улыбался.