Я убью его.
Офелия непринужденно улыбается, полностью отвергая его попытки смутить меня и сердечно протягивает руку.
— Ты, должно быть, Джерико. Я тебя узнала, ты уже несколько лет приходишь на мои представления, не правда ли? – Ее голос легкий, а плечи расслабляются, когда она, кажется, узнает его.
Джерико кивает и профессионально пожимает ей руку.
— Мне нравятся твои выступления. Ты сами их придумываешь? – Щеки Офелии краснеют, и она отрывисто кивает. — Таков талант в таком юном возрасте. Я завидую.
Она пожимает плечами. — Ну, мне было двадцать восемь, когда я умерла. Это было десять лет назад, поэтому на самом деле я гораздо старше, чем выгляжу, – смеется и поворачивает голову, чтобы взглянуть на меня.
Я улыбаюсь и говорю:
— Души не стареют. Ты вечно молода; даже если бы тебе было триста лет, я представляю, что ты все еще танцевала бы и бросала бы мужчин в канавы.
Ее лицо опускается, и она поспешно бросает взгляд на смеющегося Джерико и кладет свою тяжелую руку на мое плечо, чтобы сжать.
— Бросает людей в канавы? Что ты сделал с бедной девушкой? – рычит он, привлекая взгляды других призраков в фойе.
— Да, правда? — бормочу я себе под нос.
Офелия прикрывает рот, чтобы скрыть улыбку.
— Возможно, я выбросила несколько жалких привидений в канавы. Не беспокойся, они это заслужили. – Она поднимает подбородок, я удивляюсь ее гордости. Наступает короткое молчание, я остро чувствую, что Джерико изучает нас обоих.
— Разве вы не очаровательны? – он поднимает бровь, а его улыбка только растет от любопытства.
— Во всяком случае, я надеялся, что ты сможешь встретиться с Офелией на сеансе, – бормочу я. Его улыбка исчезает, и Джерико переносит вес на одну ногу.
Он выглядит озабоченным, но в его глазах появляется отблеск света, и он бормочет:
— К сожалению, у меня заняты частные сеансы на следующей неделе, но Офелия может присоединиться к групповой консультации сегодня вечером. Я предполагаю, что вы все равно будете там, Лэнстон, да?
Офелия сжимается, опускает плечи и выглядит немного разочарованной.
— Наверное, у меня все время в мире, не так ли? – спрашивает она нерешительно.
Джерико задумчиво кивает, его взгляд переходит на меня, когда он хлопает в ладоши, и на его лице появляется идея, освещающая его выражение.
— Тебе стоит пока пожить здесь. «Святилище Харлоу» всегда с радостью принимает потерянные души. Наши комнаты сейчас переполнены, но у Лэнстона есть свободная кровать в его комнате.
Я знаю, что он делает...Мои кулаки сжимаются, и я бросаю взгляд в ее сторону. Он еще не знает о ее разуме – она не такая, как Уинн. Я боюсь, что она может бросить меня в канаву, если мы окажемся в таком тесном помещении.
— Прекрасно. Покажи мне дорогу, – щебетает Офелия и смотрит на меня из-под длинных ресниц. От мягкого каро-зеленого оттенка ее глаз у меня в животе становится легко.
Ошеломленно смотрю на нее так, будто она шутит, но они с Джерико трогаются через фойе, и я следую за ними.
Офелия смотрит вперед, не отвлекаясь ни на одну из комнат вокруг нас. Джерико останавливается у моей двери и толкает ее. В комнате темно, почти как в пещере; я стараюсь держать шторы закрытыми, чтобы погружаться в себя. Если бы я знал, что ко мне придет моя новоиспеченная пассия, я бы поднял шторы и оставил их открытыми.
Блять. Она увидит, какой пустой является моя смерть. Там, где у нее есть свое пространство, наполненное растениями и странностями, выражающими ее индивидуальность, у меня нет ничего. Я только оболочка. В определенном смысле, я думаю, что всегда ею был. У меня не так много вещей, которые определяли бы мою сущность. По крайней мере, не физические вещи.
— Увидимся позже на групповой встрече сегодня вечером.
Джерико подмигивает мне, когда проходит мимо. Я сглатываю страх, подступающий к горлу.
Офелия заходит в темноту моей комнаты и направляется прямо к шторам, легко раздвигает их и открывает окно, чтобы проветрить помещение. Я неловко стою в дверях и потираю затылок, оглядывая комнату новыми глазами – моя бейсболка съезжает на макушку, когда я ее задеваю. Ничто так не влияет на ваши собственные условия жизни, как появление в вашем доме человека, в котором вы романтически заинтересованы. Я не знаю, почему меня волнует, что она обо мне думает, но это бесспорно. Меня это очень волнует.
Мои щеки теплеют, и я натягиваю бейсболку еще ниже, чтобы не видеть ее выражение лица.
— Кровать крайняя слева моя...Если хочешь, я могу провести тебе экскурсию по территории?
Она напевает с очаровательной улыбкой, и я не могу не смотреть, выглядывая из-под края моей кепки. Ее глаза шарят по комнате, изучая каждую книгу, оставшуюся на моем круглом журнальном столике. Свет проникает в комнату сквозь щели в шторах и освещает медленно перемещающиеся по комнате частицы пыли. Рисунки, вырванные из моего альбома для рисования, сшиты вместе конопляной нитью, которую я нашел в библиотеке. Офелия, кажется, особенно увлечена ими. Я быстро подхожу и хватаю импровизированную переплетенную тетрадь с моими рисунками. Сказать, что у меня произошла бы аневризма, если бы она увидела темноту в моей голове – это ничего не сказать. Я никому, никогда не позволял другим людям видеть мои рисунки – с тех пор, как мой отец испортил художественную выставку. С тех пор как я полностью перестал с ним разговаривать. Я даже никогда не показывал эту часть себя Лиаму или Уинн.