Почему-то это звучит досаднее, чем должно быть. Разве это не хорошо? Разве это не считается прогрессом, потому что я разобрался по крайней мере с несколькими вещами? Но я постоянно возвращаюсь к вопросу почему. Почему мы все еще здесь?
Джерико заходит и садится на край моего стола, а не на стул. Я сажусь и бросаю на него слегка раздраженный взгляд. Он смотрит на мои последние рисунки, разбросанные по поверхности, и несколько раз моргает от их болезненности. Страницы старые, пожелтевшие, на них нарисованы черные демоны и отчаявшиеся люди. Но, как обычно, он ничего не говорит о творениях, которые я упускаю из головы. Иногда мне кажется, что я оставляю их, чтобы он увидел, надеясь, что он скажет что-нибудь о темноте, находящейся в угольных эскизах.
Я никому их просто так не показываю. Но Джерико для меня как старший брат, как отец, которого я был лишён.
— В самом деле? Я в шоке. У тебя всегда есть депрессивные темы для размышления. – Он смеется и задумчиво смотрит на свои руки, прежде чем поднимает взгляд на меня. Он был слишком молод, чтобы умереть. Как и все мы. У меня есть подозрение, что его незавершенное дело – женщина, с которой он тайно встречался на Осеннем фестивале много лет назад. Думаю, он был влюблен. Джерико улыбается и говорит: — Знаешь, Елина и Поппи собираются пойти со мной и еще несколькими людьми на весеннее представление в эти выходные в городе. Ты тоже должен уйти.
Мои плечи опускаются, и я со стоном падаю на кровать. Я стал одним из тех стонущих привидений, которые только и делают, что ворчат и жалуются. Может быть, даже пугаю людей до смерти, если они слышат меня по ту сторону.
— Все будет не так уж плохо. Я хожу туда каждый год, и всегда получается лучше, чем в прошлый раз. – Джерико соскакивает со стола и становится надо мной. — Ты должен попытаться найти то, что держит тебя здесь, Лэнстон. Как печально будет, если ты окажешься последним привидением здесь в следующем столетии, после того, как все мы пойдем дальше?
Я хмуро смотрю на него, а он улыбается.
— Ладно, я пойду.
Глава 2
Лэнстон
Когда-то я был городским жителем, с широко раскрытыми глазами и восхищался тем, что может предложить мир. Трудно сказать, что именно изменило мой взгляд на шумные улицы, наполненные людьми.
Возможно, дело в обыденных, грустных лицах, которые все носят. Вся их молодость и энергия истощены жизнью, которую они ведут.
Страдания ощутимы.
Я здесь призрак, но все они могут обмануть меня своим отстраненным и уставшим видом. Люди созданы для того чтобы быть счастливыми, общаться и смеяться. Я забыл, какой холодный и жестокий реальный мир. Легко быть запертым в безопасности «Святилища Харлоу». Быть в собственном приюте, который защищает все, что тебе дороже всего в мире.
Однако, говоря словами Джерико, если я не пойду, то никогда не найду того, что меня здесь держит.
Птицы взлетают в небо, когда Елина и Поппи, взявшись за руки, мчатся к большому пруду городского парка. В его центре фонтан, из которого ровной струей бьет рябью разливаемая вода по всему пруду. Я с благоговением наблюдаю за стаей пролетающих над нами черных ворон, пока смех двух женщин не привлекает мое внимание. Каштановые волосы Поппи заплетены в свободную косу, пряди развеваются по лицу.
Елина улыбается с ней, зачесывая назад свои светлые волосы перед тем, как прыгнуть в пруд. Пастельно-желтое платье намокает на концах, а каблуки уже давно погрузились в мутную мель и грязь. Поппи отстает от нее только на шаг, прыгая в воду по колено. Они вдвоем протягивают руки и хохочут, как двое пьяных дураков.
Их взгляды останавливаются на магазинах, выстроившихся вдоль главной улицы, когда загораются вечерние огни. Они берутся за руки и бросаются прямо к ним. Их одежда мгновенно высыхает, когда они выходят из пруда, словно никогда не прыгали в воду. Преимущество номер один в том, что ты привидение: ты можешь делать все, что заблагорассудится, и не испытывать никаких последствий. Мы так же не можем пострадать.
Джерико тихо смеется и зажигает сигарету, зажимая ее между губами, а потом потягивается и похлопывает меня по спине, чтобы я пошел следом.
— Нам лучше не отставать, если мы не хотим остаться на обочине, – бормочет он, полусомкнув губы над косяком.
Я стону и еще сильнее натягиваю бейсболку. Хотя нас видят только другие призраки, мне чертовски стыдно идти на этот весенний спектакль. Тема этого года, очевидно, должна быть сентиментальной, страстной, больше похожей на мюзикл.
Но самое приятное в сегодняшнем вечере – это отличная атмосфера, витающая в воздухе. Когда солнце садится за небоскребы маленького городка в Монтане, я могу только улыбнуться, потому что жизнь, кажется, возвращается ко всем грустным лицам вокруг нас.