Я опускаю записку, скомканную в том месте, где зажал ее большим пальцем. Видя, что мои эмоции, берут вверх, я ослабляю хватку.
Кто и почему убил тебя, Офелия?
Дождь утихает, небо мерцает последними холодными каплями. Записка Офелии уютно лежит в моем кармане, ожидая, чтобы ее прочли снова и снова. Ее роза все еще лежит между моими пальцами, пронзая кожу и вызывая лёгкое жало. Её шипы колючие, но порезы, которые они оставляют, я сохраню навсегда.
Глава 25
Офелия
Кровать опускается, когда Лэнстон наконец-то возвращается. Солнце уже давно село, и волны с тех пор были спокойны. Я погружалась и выныривала из сна на несколько часов, а теперь смотрю в маленькое окно, за которым виден стеклянный океан, озаренный звездами. Здесь нет света, и кажется, будто вся вселенная зовет к нам.
— Ты не спишь? – тихо спрашивает он.
Я возвращаюсь и смотрю на него через плечо.
— Не сплю.
Лэнстон улыбается, берет меня за руку и подтягивает к себе. Простыни падают на мои колени, моя грудь обнажается, но его глаза остаются мягкими, глядя в мои. Он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке и шепчет:
— Я хочу, чтобы ты кое-что увидела.
Он дает мне черную рубашку. Я думаю, что это его рубашка, но слишком темно, чтобы сказать наверняка. Набрасываю ее через голову и выхожу за ним на террасу.
Воздух вырывается из моих губ, когда я смотрю на ночное небо. Сегодня нет ни одного облака. Воздух чист, видно наше дыхание. Море отвечает звездам взаимностью, создавая впечатление, что мы плывем через всю вселенную, через все миры. Могли бы мы поплыть к звездам? Любопытно.
— Это прекрасно, – говорю я тихим голосом, потому что звезды наверняка нас слышат.
Лэнстон кивает и улыбается мне. Его глаза уже не так темны, как раньше. Я проглатываю образ, возникающий в моей голове, как он читает мое письмо.
— Видишь свет на горизонте?
Он двигается, чтобы стать позади меня. Моя кожа покрывается мурашками, его рука скользит по моей руке. Уладет свой подбородок мне на плечо, я слежу за его второй рукой, когда он поднимает палец к линии, где небо встречается с морской водой. В темноте ее почти не видно, но свет, освещающий небольшой участок неба, дает о себе знать.
— Это Ирландия?
Он кивает, прислонившись к моей коже, склонив голову на мою.
— Сначала заедем в Дублин, посмотрим на замки, отведаем их картошку и увидим их библиотеки.
— А музеи?
Он смеется; его грудь легко прижимается к моей спине.
— Конечно.
— А их парки и искусство?
Лэнстон обнимает меня, прижимаясь губами к моему виску.
— Все для тебя, моя роза.
Наш первый пункт назначения – магазин одежды. Мы решили, что хотим получить максимум впечатлений, потому должны одеться соответствующим образом. Лэнстон находит узкие черные джинсы, туфли и рубашку с воротником в сочетании с подтяжками, а мне удается раздобыть платье в цветочек кремового цвета с белым кружевом поверх него и вышитыми цветами. Это платье, которое я никогда не могла себе позволить. Ткань невероятно мягкая и выглядит невесомой в свете. Я думала, что буду чувствовать себя особенной, надев что-то такое недостижимое, но оказалось, что я желаю лишь того, чтобы это быстротечное чувство снова наполнилось следующей вещью, которая недостижима для меня. Разве не всегда так бывает? В действительности этого никогда не бывает достаточно.
Лэнстон опирается на кирпичную стену раздевалки. Он еще не заметил моего появления, поэтому я решаю его подразнить. Прокрадываюсь в другой конец раздевалки и возвращаюсь, наблюдая за ним с правой стороны, намереваясь напугать его.
Его руки быстро рисуют на странице, которую он обозначает черным цветом. Угольный карандаш сознательно скользит по бумаге, а его руки заставляют тьму в его голове ожить.
Я отказываюсь от своей идеи застать его неожиданно и складываю руки за спиной, как и положено женщине в таком платье согласно социальным стандартам. Мои шаги легкие, и я молча подхожу к нему.
Он даже не поднимает на меня глаз, бормоча:
— А я уже думал, что ты попробуешь меня испугать. — Мои щеки пылают. Когда я не отвечаю, он наконец-то поднимает на меня глаза. В его чертах мелькает удивление. — Хочешь посмотреть?
Киваю и наклоняюсь еще больше, чтобы заглянуть, но в этот момент Лэнстон закрывает свой блокнот и дарит мне улыбку. Светло-каштановая прядь волос падает ему на лоб, а в следующее мгновение он уже бежит к двери магазина, убегая от меня.
— Эй! – кричу я, наполовину взволнованная, бросаясь в погоню. Ни один человек на переполненных улицах Дублина не смотрит в нашу сторону. Они не видят нас, но я такая же реальная, по-прежнему вдыхаю свежий весенний воздух и чувствую прилив эмоций, когда гонюсь за своим любимым по булыжным дорогам. — Лэнстон, остановись! – Я смеюсь, тяжело дыша и стараясь не отставать от него.