— Кто знает? Тебе обязательно ставить под сомнение все, что доставляет удовольствие?
Лэнстон успокаивает ее и выпрямляется рядом со мной.
— Ты не знаешь, как это иметь пытливый ум.
Елина смотрит на него.
— Думаю, это одно из моих лучших качеств, что я этого не знаю.
Джерико хихикает рядом с ней.
— Вы двое всегда должны ссориться?
Они втроем продолжают перекидываться саркастическими словами, а я сижу молча, наслаждаясь звуками дружбы и оживленной болтовней. Это то, чего не хватало в моей жизни – дружбы и доброжелательности.
Еще не поздно это иметь. Я напоминаю себе, заставляя себя улыбнуться и присоединиться к шуткам.
Мы вчетвером смеемся и разливаем напитки, делимся историями о наших приключениях, пока бар не закрывается и все живые люди не покидают здание. Мы еще долго сидим, поем и разговариваем, пока не восходит солнце и мы не устаем.
— Где вы встретитесь с нами в Париже? – спрашиваю я Елину тихим голосом. Двое мужчин, склонившись над барной стойкой, крепко спят. Уголки моего рта поднимаются, когда я наблюдаю за умиротворенным выражением лица Лэнстона. Его разум кажется таким невесомым.
Елина делает длинный вдох.
— Где, говоришь, ты будешь выступать?
— Опера Гарнье.
— Мы обязательно там будем. Мы сможем продолжить с того места, где остановились здесь, и унять наши призрачные печали, пока не придет рассвет. – Она игриво улыбается. Завитки дыма задерживаются над ее плечами, рассеиваясь в лучах солнца так же быстро, как и появились. Я уже видела их следы, и все равно это внушает грусть в мое сердце.
— Ты помнишь что-нибудь о ночи своей смерти? – осторожно спрашиваю я, сохраняя спокойное выражение лица.
Елина опускает голову, чтобы посмотреть под ноги. Ее глаза яркие от воспоминаний, а светлые волосы забраны назад в спадающий на плечо хвост.
— Я помню все о той ночи. – Она не встречается со мной взглядом. — Огонь, обжигавший мою плоть, и боль, опустошавшая мои мысли. Дым убил большинство из нас раньше пламени. Небольшая благодать. – Ее голос неумолим. Затем она смотрит на меня. — Я помню, что читала о тебе... Он знает?
Мои вены наполняются льдом при ее признании. Она знает.
Я качаю головой и смотрю на Лэнстона, который все еще мирно спит.
— Ты скажешь ему?
Киваю.
— Мы рассказываем свои истории медленно... по-своему.
Елина задумывается над этим несколько минут, прежде чем шепчет:
— Надеюсь, вы расскажете друг другу все, что не смогли сказать при жизни.
Наши прощания кратки. Мы знаем, что увидимся с ними через неделю или две в Париже. Однако, когда они уходят, держась за руки и игриво наталкиваясь друг на друга, у меня щемит сердце. Я уже скучаю по ним.
Лэнстон смотрит на тучи, надвигающиеся и обещающие дождь. Наш столик в бистро находится под красным тентом, но если поднимется ветер, его будет недостаточно, чтобы уберечь нас от намокания.
Я ем последний кусочек булочки и запиваю его глотком горячего чая, напевая от удовольствия вкусом. Здесь выпечка не так сладка, как в Штатах, но это не делает ее менее вкусной.
— Что дальше в списке? – спрашивает Лэнстон, задумавшись, глядя на людей, идущих по своим делам. Я беру список из его сумки, лежащей рядом со мной, и показываю его.
Список желаний Лэнстона и Офелии
Посетить Париж
Потанцевать бальный танец
Выпить вечером на пляже / разбить лагерь
Спасти бездомное растение
— Выпивка на пляже под звездами, Париж и танцы. – Мои пальцы сжимают страницу. Это все, что действительно осталось? Я не хочу, чтобы наше время вместе заканчивалось. — Я прикусываю нижнюю губу и стараюсь оставаться положительной. — И спасение бездомного растения.
Лэнстон потягивает свой чай с молоком, а потом смотрит на меня с приходящими ему на мысль идеями, его улыбка такая же очаровательная, как и всегда.
— Давай разобьем лагерь на пляже. Я знаю идеальный способ вернуться на другую сторону острова. – Его улыбка легкая и детская. Мне нужно всего несколько секунд, чтобы понять, на что он намекает.
— Ты нашел мотоцикл, не правда ли?
Глава 30
Лэнстон
Бедра Офелии крепко сжимают мои, а руки практически не дают воздуху попадать в мои легкие. Улыбка на моем лице в этот момент вызывает боль, но я не могу позволить губам разжиться.