Эланор замечает, что я прислонился к стене в конце коридора, и ярко улыбается мне. Затем улыбка быстро исчезает.
— А где сопровождавшая тебя женщина?
Я кусаю внутреннюю часть щеки, чтобы не растрогаться.
— Кажется, я потерял ее так же, как вы потеряли своего Грегори. – Мой голос срывается.
Ее глаза смягчаются, и она идет ко мне.
— И даже тогда ты сдержал ее обещание? — грустно, задумчиво спрашивает Эланор. — Я дам тебе это, юный призрак. – Я поднимаю глаза на нее, когда она протягивает свою руку к моей. Я подставляю ей свою ладонь, и она впускает маленький камешек в центр моей ладони. Он черный и гладкий... он выглядит знакомым, но я не могу его узнать.
— Что это?
Эланор улыбается.
— Это оникс. Символ силы и надежды. Желаю тебе ее найти.
У Лиама их было много. Моя рука сжимает камень.
— Спасибо.
Два призрака встречаются в темных залах собора, их руки обнимают друг друга. Вместе они идут к чему-нибудь, чего я не могу увидеть. Затем, так же, как Елина и Джерико, они исчезают, оставляя после себя следы позолоченной пыли.
Возможно, я единственный призрак, оставшийся здесь в ту самую темную ночь, но моя душа еще никогда не излучала столько надежды.
Сжимая камень, я шепчу:
— Я не боюсь твоей тьмы, Офелия. Мы – свет.
Глава 35
Офелия
Есть ли реальность бытия, которой нет ни здесь, ни там? Думаю, может быть, именно там я и нахожусь. Закутанная в одеяла, пахнущие страницами и кофе. Рисунки Лэнстона смяты в моих руках, плотно прижатые к груди.
Он – мое единственное утешение, мое единственное мнение. Даже когда я воюю внутри себя, он здесь. Я люблю тебя, – хочу прошептать ему, хотя знаю, что он не услышит, завернувшись в простыни. Я любила тебя все это время.
Тихий голос шепчет надо мной из-под одеяла. Это не похоже на мрак, который преследует меня, это кто-то другой, кто-то знакомый.
— Офелия.
Мои глаза медленно открываются, и я поднимаю голову на голос.
— Елина?
Одеяло разворачивается, нежные руки тянутся ко мне, вытаскивая меня из страданий и тьмы. Тупая боль пронизывает мою грудь, когда я смотрю на четырех человек передо мной.
Джерико, Елина и два призрака, которых я не узнаю.
Осматриваю платье женщины и вспоминаю, что видела ее на Эланор, которая скорбно плясала в залах собора.
— Эланор?
Она улыбается, на нее приятно смотреть. Ее волосы рыжие с упругими кудрями и веснушками, разбросанными по ее светлой коже.
— Привет, Офелия. – Она прослеживает за моими глазами, когда я смотрю на молодого человека рядом с ней. Эланор вкладывает свою руку в его руку и радостно говорит: — Лэнстон нашел мою любовь – моего Грегори.
На глаза обращаются слезы.
— Как вы четверо меня нашли?
Джерико улыбается и задумчиво складывает руки, говоря:
— Мы не могли оставить одного из наших здесь. Он ищет тебя. Его сердце разрывается с каждым днем, когда ты не с ним.
Слезы свободно падают, разбиваясь о тыльную сторону моих ладоней.
— Он никогда не отпустит тебя, Офелия. И он никогда не найдет тебя здесь, – тихо добавляет Елина.
Мой голос захлебывается от эмоций.
— Я люблю его. Но тьма...она не покидает меня. Я боюсь, что это причинит ему боль.
Эланор зачесывает мои волосы за ухо и нежно целует в щеку.
— Ты должен вернуться, ты не можешь оставаться в этом чистилище, которое сама себе создала. Но тьма, о которой ты говоришь, я не видела ее сначала, но теперь вижу. Это твой страх дает ей жизнь. Твоя собственная агония кормит зверя и дает ему силу. Ты должна отпустить его, дорогая.
— Мой страх?
Она кивает, глядя мимо меня в темноту, из которой меня вытащили. Я поворачиваю голову и вижу три тени, стоящие позади меня. Отец. Моя мачеха. Он.
— Ты призрак, моя дорогая, но они все равно преследуют тебя. Преследуют тебя своим ядом. Пора остановить их. Пора сказать «достаточно». — Эланор берет меня за руки, и я впервые вижу тени такими, какие они на самом деле. Три жалкие воспоминания.
Все это время. Это все чем они были?
— Мы сами создаем нашу собственную шепчущую темноту, не так ли? – грустно говорю я, встречаясь со всеми четырьмя взглядами. Елина мрачно кивает мне. — Тогда хватит. Не тогда, когда он ждет меня. – Я смахиваю слезы и вытираю глаза.