По мере приближения хищник чувствует добычу, а точнее, Володька видит чужого мужика в моём обществе. Он кривит физиономию, но быстро справляется с собой, и снова нацепляет на свой гладко выбритый «фейс» несчастное выражение.
- Люся, я уже не знал, что думать! Хорошо Мариша сказала, что ты к бабушке поехала, а то ведь даже записки не оставила, телефон выключила, так ведь нельзя… Люсь, с родным человеком-то, с мужем своим…
- Володь. – Сразу обрываю неискренний монолог бывшего. – Ну если записки не оставила, значит, наверное, общаться не хочу. Ты как думаешь?
Сосед молча наблюдает наши выяснения. А мне вот вообще не хочется ничего выяснять. Ни сейчас, ни потом когда-нибудь. Я уже поставила точку.
Но Володька не унимается, пытаясь всучить мне кошмар из мумифицированных каким-то напылением цветов, и снова причитает:
- Люсенька, ты всё не так поняла. Я вообще её не люблю, мы просто пообщались! – Пытается ухватить меня за руку. – Я тебя люблю! Ну, мы же столько прошли вместе! Ты не можешь всё так просто разрушить!
- Потапов, ты сам всё разрушил.
Возвращаюсь к банкам. Цирк какой-то.
- Интересно… - Подаёт вдруг голос Пётр, складывая руки на груди.
Он в полтора раза выше Володьки, но бывшего это вообще не смущает, когда он поворачивается и буквально нападает на него:
- Мужик, а ты кто вообще?
- Сосед. – Спокойно отвечает банщик.
- Вот и топай на свою территорию, сосед! Тебе тут не рады!
- Ты так-то тоже не на своей территории. – Всё так же спокойно. – Насколько я знаю – вы в разводе.
Мне хочется провалиться сквозь землю.
А там уже тихо пропищать от удовольствия.
Нет, ну каков, а?
И почему мне раньше такие мужики не встречались?
Была бы по моложе лет на десять – обязательно охмурила.
Только в сравнении замечаешь дикий контраст.
Только поздно, к сожалению…
У бывшего аж белки наливаются кровью.
- Люсенька, - Говорит он, не отрывая осоловелого взгляда от банщика. – Это вообще кто?
Мне даже полегчало, честно.
- Сосед. – Отвечаю под стать «Петруше».
Вы ещё тут подеритесь, питбули недоделанные.
Но мои ожидания, увы, не оправдались.
- Людмила, я жду вас в девять.
Он разворачивается и уходит, в то время, как Володька только что ядом не плюётся в его сторону.
А я зависаю от произнесённого им «Вас».
Ну, вот зачем он так?
Теперь ведь и правда придётся идти.
Как можно на «такую» просьбу не откликнуться?..
- Люся, я за тобой приехал. Поехали домой, родная, я тебе чай приготовлю с ромашками, как ты любишь…
- С чабрецом. – Обрываю его снова. – Потапов, ты что никак не угомонишься? Ну, всё уже. Не живём мы вместе! Я вернусь от бабули и перееду в съемную квартиру. У нас всё кончено. Езжай домой.
Я даже не слушаю, что он там причитает по дороге от яблони до крыльца.
Как ни странно, бабушка не гонит его поганой метлой, а даже кормит обедом и приглашает остаться отдохнуть. И этот аферист остается на весь день, то и дело преследуя меня слезливыми уговорами вернуться в «семью».
Как будто это я с молоденькой студенткой загуляла…
Где он откопал её вообще, и как она на него позарилась…
До сих пор не понимаю.
К вечеру мне так осточертело нытьё бывшего и бабушкины вздохи, что я практически без сомнений, собираю волосы в пучок, напяливаю шлёпки и, откланившись перед домочадцами, отправляюсь на пробу волшебных банных процедур.
Володьку, правда, чуть инфаркт не прихватил, когда я сообщила, куда направляюсь. Но спасибо бабуле - она у меня кремень, практически своей широкой грудью заслонила, оставив мне путь к отступлению.
Люблю её всё-таки, свою старушку.
6. "Ожидания и реальность"
***
Я к бане отношусь равнодушно. Не было в моём опыте таких «сеансов», о которых я бы, прям, всем хотела бы рассказать и посоветовать.
Но к девяти часам ощущаю какую-то странную эйфорию и предвкушение, хотя чего там может быть такого-растакого, не понимаю до сих пор.
Я прихожу вовремя.
Ровно в девять открываю резную калитку и оказываюсь в чистом уютном дворе большого двухэтажного дома. Вообще, он, как терем, возвышается среди обычных деревенских домишек, как у моей бабушки, помпезно выделяясь из общего колорита. Дом – срубовой, как и баня, с резными ставнями и, что характерно, пластиковыми окнами, каких тут больше нигде не встретишь. Сразу видно, хозяин неплохо зарабатывает. Ну, если учесть, что к нему со всех уголков света едут, то конечно, удивляться нечему.
Баня – отдельный вид архитектуры. В ней без труда могла бы проживать приличная цыганская семья. Эта постройка – высокая, с черепичной крышей, как и дом, очень опрятная.