— Я уже начал привыкать к вам, — рассмеялся Колеус. — Вы привносите некий забавный диссонанс в привычную гармонию жизни.
— Потрясно играешь, — пользуясь случаем, сообщила я виолончелисту. — Много лет упорных репетиций?
На лице Соломы появилась смущённая и, одновременно, польщённая улыбка.
— Не то слово. С детства влюбился в инструмент, разругался с родителями, пошёл в консерваторию, потом не мог найти работу. Кому в наше время нужен виолончелист?
— Знакомо, — кивнула я.
Обычная, в общем-то, история. Немало моих знакомых в итоге отчаялись найти своё место под солнцем и бросили музыку в пользу более приземлённых и востребованных обществом занятий. — Ты сам откуда? Есть у меня знакомый агент. Жук ещё тот, но может подкинет несколько вариантов под грабительские проценты. Хоть раз в месяц, а всё отдушина.
Солома как-то странно хмыкнул и покачал головой.
— Спасибо, конечно, но уже без надобности. Я по глупости попал в дурную историю... Мне пальцы переломали так, что я теперь в реальности смычок держу, как краб китайские палочки. Думал всё, отыграл... Брат выручил. Подарил капсулу, отправил в Барлиону. Сказал, что если я теперь где работу и найду, то только тут. Не знаю уж, как с работой, но то, что я снова могу играть...
Солома замолчал, но за внешним спокойствием угадывалась настоящая буря эмоций. Да и у меня самой слова комом застряли в горле. Могу лишь представить, каково это: сперва оказаться никому не нужным со своей мечтой, а потом ещё и её лишиться. С точки зрения музыкантов, в реальности Солома остался калекой.
Я вспомнила, с какой страстью и жадностью он играл в тот первый раз, когда я его увидела. Так едва не утонувший человек жадно хватает ртом воздух, пытаясь надышаться досыта. Такое не сыграешь на публику, не изобразишь. В историю Соломы я поверила сразу, без единого сомнения.
— Слушай, я в группе с парой ребят собираюсь сегодня отойти подальше от Древа, разведать окрестности, — совладав с нахлынувшими эмоциями сообщила я. — Если они не будут против, может присоединишься к нам?
Ни Чип, ни Терн не выглядели бездушными сволочами, которых способна оставить равнодушной история этого человека. И уж такая мелочь, как место в группе и небольшое уменьшение доли получаемого опыта, их не напугает.
— Да я, в принципе, и в городе неплохо качаюсь, но было бы интересно попасть за его пределы, — вежливо согласился Солома. — Но ты сперва уточни у своей группы, вдруг они не согласятся.
Теперь я вспомнила о загадочном четвёртом уровне Соломы и не удержалась от вопроса:
— А как ты так прокачался? Я тебя на днях видела, ты первого уровня был.
— Я тебе больше скажу, — вновь, как ни в чём не бывало, включился в разговор Колеус, — он даже практически не выходил отсюда. И в классовой цепочке заданий продвинулся намного дальше тебя, причём не сходя с места.
Я растерянно уставилась на Солому, а тот в ответ лишь пожал плечами.
— Я, честно говоря, даже особенно не задумывался об этом. Был так счастлив, что снова могу играть, что первое время просто играл. Начали открываться какие-то умения, заклинания, характеристики... Колеус вот вручил несколько наград, опыт, песенники...
Заметив моё возмущённое лицо, учитель Бардов лишь развёл руками:
— Ну кто же виноват, что он лучше тебя чувствует своё призвание? Говорят, жил в древние времена великий флейтист. Так вот, он был пастухом и пас овец у своей деревни от рождения и до смерти, и при этом получил всемирную славу. Короли и императоры, желающие услышать его игру, были вынуждены ехать в Создателем забытую деревушку, потому что Бард отказывался её покидать. Деревушку ту, кстати, не затрагивала ни одна война, поскольку все соседние королевства объявили себя покровителями легендарного флейтиста и его деревни. Если так пойдёт и дальше, Солома сделает наше Древо центром Барлионы.
— Так может, зря я тебя заманиваю в сомнительную авантюру? — я покосилась на Солому.
— Пора уже и проветриться, — безапелляционно заявил Колеус. — Даже тот флейтист выходил из деревни на пастбища.
— Главное — не проводить аналогию с его окружением и нами, — рассмеялась я. — Кстати, о выходе за пределы Древа. Колеус, ты в курсе, что в лесу творится странное? Зверей одолела неведомая скверна, они бросаются на всех подряд, убивают мирных путников?
— Слышал, — со странным для меня безразличием кивнул Бард.
— А между тем мы с товарищами, рискуя жизнями, собрались спуститься вниз, чтобы понять, что же случилось с животными! Чтобы попытаться излечить их от неведомой напасти или хотя бы убить, ради безопасности жителей Древа. Может, ты видишь меня в последний раз, — я добавила в голос немного патетики, — и ещё до заката я паду, разорванная безжалостными когтями взбесившихся зверей. А может, мы найдём источник всех зол и в героической битве сумеем спасти лес. Тогда я напишу балладу о нашем подвиге и в ней поведаю, как ты, вместо того, чтобы как можно лучше подготовить свою ученицу к опасному испытанию, предложил один из трёх жалких песенников! В преданиях и легендах учителя открывают великую мудрость, вручают легендарное оружие или другое волшебное снаряжение. А ты решил откупиться одним завалящим песенником со слабым заклинанием! Память о твоём скупердяйстве будет жить вечно, поверь мне...