— Почему двоечница? — даже обиделась я.
— Потому что масштаб и точность у тебя отсутствуют как класс! — проворчал он, тыча когтем поочерёдно в обе карты. — Тут высота расположения ветви уползла вверх, а тут, получается, она у тебя вообще от ствола отделилась и висит самостоятельно. Про расположение уровней вообще умолчу — это ж хаос в чистом виде, эталон прям.
— Чего ты ко мне пристал? — возмутилась я. — Встроенная система картографии так нарисовала! Кому нужны эти детали? Каждая ветвь нарисована в подробностях.
— Ага, а дерево в объёмной проекции у тебя похоже на тест Роршаха, — безжалостно раскритиковал меня Чип. — Поправь вот тут, сдвинь здесь, выстрой все уровни один над другим и проверь, чтобы все ровно совпадали со стволом. Для этого прояви сразу все уровни и прямо пристраивай вокруг ствола. Вот…
— Вот… — ошарашено повторила я, глядя на получившийся результат. — Совмещённые в полупрозрачном режиме уровни Древа аккуратно выровнялись по стволу и бессистемно разбросанные до того знаки Десятого выстроились в семь прямых линий разной длины, легко и непринуждённо вписывающихся в правильный шестиугольник.
— Говорю же: дво-е-чни-ца! — ирх полез в сумку за собственной картой. — И я хорош — сразу не допёр, что ты у нас абстракционист по жизни и призванию. Дали, понимаешь, Сальвадор, только от ботаники... Надо было не по твоей, а по моей карте сверять...
— Надо было, — согласилась я, делая копию карты и соединяя между собой крайние точки. Получившийся шестиугольник ни на какие мысли не навёл. — Что-то не то… Это что-то другое… Что-то знакомое…
Почесывание сперва затылка, а затем и носа волшебным образом простимулировало мыслительный процесс. Я сделала новую копию и, за неимением циркуля, принялась рисовать в меру равные окружности.
— Смотри, — продемонстрировала я результат. Получился уже знакомый рисунок «цветка жизни», где каждая точка была местом пересечения окружностей. — Не хватает только центральной точки. Там знака не было.
— Отсюда вывод: там что-то есть, — завершил мысль Чип. — И подхвостьем чую: сунемся туда — огребём по полной. Поэтому... ну что, пошли — глянем, что там покладено?
— Тёрна с Соломой звать будем?
Чип ненадолго задумался, а потом отрицательно мотнул головой.
— Для начала просто глянем, что да как. Будет глупо, если сейчас ребят сдёрнем, а там пусто. Поэтому тихой сапой сунем туда жало, оглядимся, и, если что-то стоящее — тогда собираем бригаду. Нет — просто отмечаем на карте, и нехай автохтоны сами разгребаются.
Он выпрямился в полный рост, и радостно закрутил восьмёрки алебардой.
— Что за автохтоны такие?
— Туземцы, — объяснил ирх. — Аборигены, старожилы… Коренное население, в общем. Чёрт, прокачаюсь — закажу себе белый пробковый шлем и алый мундир, как и положено нормальному белому сагибу. А ты будешь называть меня “маса”... — тут Чип задумчиво меня оглядел, зачем-то обошёл сзади и грустно резюмировал:
— Не. На негритёнка-грума ты не тянешь. Придётся на эту роль брать Тёрна, а ты займешь экологическую нишу тётушки Хлои на заре её карьеры.
— Опахалом я буду из пальмовых листьев.
— Всё, понял — “Хижина дяди Тома” ты тоже не читала. Я угодил в компанию босяков без высшего образования, как говаривал некто Остап Бендер… Ладно, Киса, пойдёмте искать наш стул с сокровищами покойной тёщи.
Расправив плечи, ирх положил алебарду на плечо, легко ухватил меня подмышку, и зашагал, ревя во всю глотку:
— Ой, что-то мы засиделись, братцы!
Песня была ритмичная и, в целом, неплохая, но вопил ирх так, словно хотел докричаться до местной Луны.
— Поставь где росло! — потребовала я у разгулявшегося Чипа. — Я ж не ручная кладь!
— Ты — разведывательный дрон! — заявил в ответ мохнатый засранец и в доказательство подбросил меня вверх. — Многофункциональный, с высокоразвитым ИИ!
— Ты уже определись, двоечница я, или высокоразвитый интеллект.
— Для картографа — двоечница, для дрона — высокоразвитый, — расставил приоритеты Чип, но на землю (точнее — на ветку) меня всё же опустил.
Интересно: а в реальной жизни он такой же? Подозреваю, что да. И шило в заду — его главный проводник на жизненном пути, поэтично говоря. Бабушка про таких говорила, что они своей смертью не помрут — свернут где-нибудь шею.
Искомая точка на карте оказалась ничем не примечательным участком древесного ствола у основания Ветви Забвения. Я несколько раз обошла округу, но никаких дополнительных меток, пояснений или подсказок не обнаружила.