— А, ну лады, — согласился Лапушок и, к моему облегчению, ушёл искать общения в другой компании.
Но стоило ему отойти, тут же возник новый собеседник. Беседа была столь же бессодержательной и скучной, так что когда место рядом со мной освободилось, я поспешно махнула рукой охотнику по имени Телль, сидящему за соседним столом.
— Слушай, можно я к тебе подсяду, а? Мешать не буду, продолжишь спокойно чтение, — умоляюще прошептала я.
— Зачем? — не понял тот.
— Отвлекать от задания не будут.
— Ну, лады, — согласился тот, и я поспешно занял соседний с ним стул.
— Я твоя должница. Будешь уходить — скажи, я баф повешу.
— Обращайся, — тут же оживился Телль.
Это соседство практически свело на нет попытки знакомства, так что я наконец-то продолжила расшифровку свитка. Назойливый гвалт изрядно мешал, заставляя пожалеть, что Купол тишины не работает с прямо противоположным эффектом, ограждая от звуков вовне.
Мои невесёлые размышления прервало появление нового действующего лица. В библиотеку прекрасным вихрем ворвалась сильвари с выдающимися внешними данными: идеальные черты лица, огромные зелёные глазищи, ноги от ушей, а буфера такие, что Жаба без разговоров взял бы её на моё место в группу. Имя прекрасное создание носило странное — Аннастарриия, но она тут же стала всеобщей любимицей. Внимание праздношатающихся игроков мгновенно переключилось на неё, а поскольку юная дева явно жаждала общения, обо мне и остальных читательницах попросту забыли. Теперь, правда, слух раздражала бестолковая трепотня прекрасной феи, но это было меньшим из зол. А когда я наконец-то сообразила принцип обозначения альтерации в свитке, вообще перестала замечать фоновый шум. Скоро я смогу сыграть загадочную мелодию и узнаю, что в ней скрыто!
Работа продвигалась ударными темпами, но в какое-то мгновение меня словно пыльным мешком по голове огрели. В мозг ворвалось жутко фальшивое бренчание и картавый вокал, больше походивший на блеяние. Весь этот кошмар образовывал серенаду, которую один из поклонников посвятил даме сердца, внимающей ему с явным одобрением.
Голос у меня, может, и не безупречный, но слух-то абсолютный! Слушать это было совершенно невыносимо. Добрым словом помянув Колеуса, я взяла в руки лютню и начала негромко наигрывать. Шумную компашку накрыл Купол тишины. Несколько игроков, которым происходящее тоже изрядно мешало, заулыбались, а Бард с забавным именем Свистопляска одобрительно подняла вверх большой палец. Мерцающую пелену, меж тем, заметили и находящиеся под ней игроки. Пока большинство таращилось на невиданное чудо, один из магов пересёк границу купола, оценил эффект, вернулся к друзьям и, судя по оживлённой жестикуляции, начал объяснять смысл происходящего. Тут же начались массовые миграции через мерцающую пелену, возгласы удивления и восхищения. Кто-то затеял диспут на тему применения такого заклинания, кто-то вовсю экспериментировал на самой границе купола.
А вот реакция изолированного Барда и его дамы сердца была далеко не восторженной. Парень прекратил терзать инструмент и сказал что-то с обиженным видом, но поскольку купол всё ещё стоял на страже наших ушей, оставалось только предполагать, что это была фраза в духе “не стреляйте в пианиста, он играет как умеет”. А вот пышногрудая красотка явно оскорбилась и, покинув центрованный на Барде купол, набросилась на меня:
— Да чо ты о себе думаешь?! Чо, типа умная такая, да? Признай, что просто завидно! Не тебе пели, вот и бесишься!
Честно говоря, никогда не понимала, что же можно ответить в такой ситуации. Чтобы спорить с дураком, нужно опуститься до его уровня. Откуда такая уверенность на тему дураков? Да просто умные люди не станут затевать никчёмные скандалы. Пришлось воспользоваться одним проверенным и действенный метод лишить скандалистки почвы под ногами. Соглашаться.
— Да, завидую, — со всей возможной искренностью ответила я. — Мне вот никто песен не посвящал, очень обидно. Вы бы не бередили сердца людям, нашли какое-нибудь уединённое место и там ворковали.
Настроившаяся оспорить каждое моё слово девица на мгновение потеряла дар речи. Спорить-то не с чем. Но возмущение всё ещё кипело в её пышной груди, и она тут же отыскала другую тему для недовольства:
— И вообще, ты вон сама с гитарой, а других не уважаешь! Человек играл, а тут ты влезла! Жди своей очереди, ясно?
Вот всё могу стерпеть, но когда разного рода анацефалы в приказном тоне сообщают, что я должна делать. Это... раздражает.
— Ясно, — покладисто согласилась я. — А теперь моя очередь? Тоже хочу посвятить тебе песню.