Яснее не скажешь.
Нет, еще яснее, страшнее — не про то, как в 1963 году (когда «Молитва» написана) мы переживали очередную выходку власти (вроде выхода Н.Хрущева на Манеж к живописцам); это регулярное бесовство ничто перед тем, что чувствует человек, когда Всевышний возвращает ему его молитву, и становится смертельно ясно, что винить — некого:
О, как прожигает эта фраза из-под старинных завитков эпохи Франсуа Вийона!
От Вийона — к Моцарту:
Следующая строка переводит реальность в игру:
Балаганчик подкреплен костюмерией: красный камзол, башмаки золотые, белый парик, рукава в кружевах . Это все та же сказка про красную реку и синюю гору. Только на сей раз из волн древности выкатываются кружева восемнадцатого века.
Но где реальность, где старый Арбат, где простая исповедь Леньки Королева, в кепчонке набекрень пошедшего погибать? Где наша жизнь?
А вот:
Пальба — была, гульбы — не было, было притворство, форс и фарс: А мы швейцару: Отворите двери! Такая гульба придает и пальбе оттенок игры в сказку про бумажного солдатика.
Маэстро всего этого не выдерживает: закрывает лицо.
И тогда поэт посылает ему (и нам) волшебную строку — ту самую, пронзительную, странную, озадачивающую строку, которая всегда у Булата переводит «песенку» в бездонное измерение:
Как? Да он всю жизнь только и делает, что «обращает вниманье»! Да все его «песенки» — попытка заклясть ужас, пройти сквозь него…
Именно: сквозь него. Делая вид, что все — пустяки.
Какой- нибудь святой дурень спросит: а как это маэстро играет на скрипке, а руки держит на лбу?
Ответ: Моцарт схватился за голову от вашего (нашего) присутствия. Он пытается не обращать на нас внимания. Но мы ему этого не позволяем.
Поэт, созерцая происходящее, говорит нам (и ему, и себе), что надо и за это благодарить судьбу.
Звенящее смирение — высшая нота в аккорде.
В аккорде — семь нот. У гитары — семь струн. Семь бед — один ответ.
Оглавление
Авторская песня
Предтеча. Александр Вертинский
Удар костылем. Дед Охрим и другие
Первопропевец. Юрий Визбор
Нить Ариадны. Ада Якушева
Горький дым отечества. Александр Городницкий
Преставление имен. Евгений Клячкин
Истина выходит из обмана. Юлий Ким
Вечная разгадка? Владимир Высоцкий
Горизонт и зенит. Михаил Анчаров
Счастливая несчастная Россия. Александр Галич
Вторая первозапись. Булат Окуджава
След гвоздя в стене воображаемой харчевни. Новелла Матвеева
Ледяная тайна. Вера Матвеева
Тернием повитые. Владимир Бережков
Плата за игру. Виктор Луферов
Звезды и кресты. Песни «афганцев»
Заговаривающий бездну. Михаил Щербаков
«Вьюга, оттепель, цветение, завязь…» Ольга Залесская
Поцеловать камни. Александр Ананичев
Магия исполнения. Ирина и Михаил Столяр
Песни нашего века. Ответы, на вопросы, фирмы JVC
Семь струн. Семь нот. Семь бед. Булат Окуджава