Уолтерс оказался крупным мужчиной, что не давало ему затеряться в пышном убранстве кабинета и само по себе производило впечатление. Это был ширококостный детина, чей рост на пару дюймов превышал мои шесть футов. Судя по крепости его рукопожатия, он мог бы вполне успешно подрабатывать в должности костолома.
— Присаживайтесь, лейтенант, — пригласил он звучным басом. — Чем могу быть полезен?
Усевшись в элегантное, обитое дорогим бархатом кресло, я едва заметно улыбнулся.
— Расскажите, что вы делали этой ночью, мистер Уолтерс.
На его физиономии отразилось неподдельное удивление, и я снова слегка улыбнулся ему. Лицо торговца мехами выглядело довольно примечательно: широкий лоб, нависающие кустистые брови, настороженные серые глаза. Как мне кажется, подобные черты чаще всего встречаются у людей жестких и расчетливых, редко испытывающих какие-либо сентиментальные чувства. Я решил, что Уолтерсу где-то около сорока или чуть больше; а может, он был еще старше, поскольку густая, коротко стриженная каштановая шевелюра вполне могла ввести в заблуждение кого угодно.
— Вы это серьезно, лейтенант? — Удивление медленно сползло с его лица и уступило место холодной настороженности.
— Вполне, — резко ответил я.
— Ну… — Уолтерс пожал широкими плечами. — Из офиса я ушел около семи, потом заехал за своей подружкой к ней домой, и мы вместе поужинали в «Вилла д’Арт». Знаете это место? Оно недавно открылось — немного экстравагантно, все метрдотели гомики, но зато еда — просто божественная.
— Я у них завсегдатай, — не моргнув, вежливо улыбнулся я. — У нас, копов, постоянно одни и те же проблемы — как избавиться от непомерных доходов и облегчить свои карманы. Представляете, как это непросто, а?
— Да я просто так, к слову пришлось, — замялся Уолтерс.
— И я просто так. Короче, вы с подружкой поужинали. А что дальше?
— Я отвез ее домой, — подавив раздражение, продолжал он. — Там мы немного выпили, и около двенадцати тридцати я отправился домой. У себя я попил чаю и лег спать — это еще где-то час спустя.
— Полагаю, ваша подружка может подтвердить ваши слова? Хотя бы до того момента, когда вы ушли от нее? — спросил я.
— Ну конечно! Почему бы нет? — Он не спеша вытряхнул из пачки сигарету; при этом его глаза не переставали наблюдать за мной. — А в чем, собственно, дело?
— Вы можете назвать ее имя и адрес? — небрежно спросил я.
— Без проблем, — фыркнул он. — Ее зовут Вирджиния Мередит, она живет по адресу Бейсайд, 1401…
— Мне известен этот адрес, мистер Уолтерс.
— Изве… — Его глаза гневно сверкнули. — Так какого тогда черта вы развели всю эту канитель, лейтенант?
— Кто-нибудь может подтвердить время, когда вы вернулись домой? Может, миссис Уолтерс?
— Никакой миссис Уолтерс не существует! — огрызнулся он. — И я решительно отвергаю ваши грязные инсинуации, будто я солгал, когда… — Уолтерс неожиданно замолчал, потом прикурил сигарету от позолоченной зажигалки. — И почему, черт побери, кто-то непременно должен подтвердить, в котором часу я вернулся домой этой ночью?
— Потому что сегодня ночью, где-то около четырех часов, Вирджиния Мередит была убита. И на данный момент вы, похоже, последний человек, который видел ее живой.
— Вирджиния убита? — Краска сошла с его лица, и он тяжело откинулся в кресле. — Этого не может быть, лейтенант! Вы уверены… — Уолтерс быстро покачал головой. — Ну конечно же вы уверены, иначе не пришли бы сюда! А при опознании не могло произойти ошибки?
— Нет, это исключено, — ответил я. — Как она себя чувствовала перед тем, как вы расстались?
— Прекрасно, просто прекрасно. — Уолтерс широко раскрытыми глазами несколько секунд смотрел на меня. — Господи Боже! Вы что, серьезно считаете, что Вирджинию убил я?
— На данный момент я вообще ничего не считаю. Я просто задаю вопросы.
— Она сказала, что устала и хотела бы лечь пораньше, — наконец вымолвил Уолтерс каким-то бесцветным, механическим голосом. — Половина первого для Вирджинии — это уже пораньше. В общем, как я уже говорил, мы немного выпили, и я ушел.
— А когда уходили, не заметили ли кого-нибудь внутри в доме или возле него?
— Нет, — уверенно ответил Уолтерс. — Старик очень рано принимает свой секонал и отключается до утра. А эта девица, Донуорт, которая присматривает за ним, всегда ложится до одиннадцати.