— Ха-ха-ха! Губа не дура у тебя. Впрочем, обещал награду — так тому и быть! — наместник хлопнул ладонью по столу и полез в выдвижной ящик. — Так, где тут у нас? Вот!
На стол легла тонкая пачка акций с изображением шестиместной кареты, запряженной четверкой лошадей. «Акция Акционеру Компании Крымских дилижансов Его Сиятельству господину, Генералу от Инфантерии и Кавалеру графу Михаилу Семеновичу Воронцову, на которую аукционные деньги 1000 рублей внесены от него в Контору Дилижансов. Сентября 26 дня, 1832 года. Управляющий Конторою. За секретаря. Подписи».
— Каким капиталом располагаешь?
— На четыре акции хватит, — простодушно ответил я.
Наместник расхохотался.
— За четыре тысячи отдам три акции! Не думал же ты за номинал войти в число акционеров? Но и три — солидно! Весь капитал общества — семьдесят пять тысяч. Так что, считай, у тебя будет почти пять процентов!
«Вот, барыга!» — подумал я про себя, но вслух ответил:
— Золотом часть возьмете, Ваше Сиятельство?
— Отчего ж не взять, — Воронцов принялся что-то писать. — Вот тебе письмецо к Управляющему Конторы в Симферополе: сделать передаточную запись на имя подателя сей записки.
— Покорно благодарю, Ваше Сиятельство! — поклонился я графу и выложил на стол груду монет. Их я уже вытащил из пояса, который мне Мария соорудила, чтобы деньги с собой таскать.
Нас отпустили.
Спенсер выглядел чем-то встревоженным.
— Стоит ускорить, Коста, наш отъезд. Граф на это явно намекнул. Проедем через столицу Крыма, зарегистрируешь свои акции, и далее — в Евпаторию, оттуда нам нужно перебраться в Варну.
— Завтра же праздник! Голицына приглашена!
— Тогда тебе стоит кого-то отправить заранее в Симферополь, чтобы нам не задерживаться из-за акций. Потому что ты не знаешь расписания работы Конторы.
Кого я мог отправить? Разве что Вангелия Померанцева? На него у меня были большие планы. Такой человек мог бы пригодиться Умут-аге, если тот решит устроить в Ялте свой торговый апельсиновый дом. Почему нет? Фамилия — самая подходящая. Рванул в таверну искать стряпчего.
…До момента начала праздника носился как взмыленная лошадь. Но все успел.
Музыканты приехали заранее. Те самые цыгане, что своими скрипками и барабанами пугали визитеров у подножия Чуфут-Кале. Провел с ними несколько репетиций. Вроде, все поняли. Сюрприз готов.
Из Балаклавы организовано прибыли офицеры с женами. Командовал Сальти. Всё осмотрели, оценили, одобрили. И бунгало с цветниками на крышах, и дом Марии с еще плохо прижившимися стеблями дикого винограда, взбирающимися по беленым стенам, и красивую лужайку с мраморной ванной в окружении нескольких столиков. Пришло время инспектировать летний душ.
В крутых склонах земельного участка, помимо неудобства, есть свои неоспоримые достоинства. Во-первых, сам участок смотрится больше, чем есть на самом деле. Во-вторых, естественный дренаж. И, в-третьих, легко устроить душ. Вырезали квадратную выемку в склоне. Шеломо обложил ее плоским камнем. В верху пристроили в двух шагах от родничка большую бочку, в которую врезали лейку с краном. Лейку заказал в мастерских севастопольского Арсенала. Сделали все в лучшем виде.
Больше всех суетился Ваня. Расспрашивал, что да как. И черт его дернул повернуть ручку. Демонстрация удалась. Капитана окатило «дождиком», и он, забыв про свою хромоту, вылетел из душевой кабины, проклиная все на свете. Пришлось обещать немедленно налить, чтобы не простудился.
Пока Мавромихали объяснялся с Варварой за свой неподобающий празднику вид, я пошел встречать княгиню. Она прибыла без своих компаньонок и сейчас с интересом рассматривала синюю крышу таверны.
— Земля. Хаос. Небо. Да, вы, Коста, оказывается, поклонник космогонии! Лишь за одну вашу оригинальность вас стоило освободить на месяц от арендной платы. Впрочем, я полностью удовлетворена получившейся картиной. И, надеюсь, мои гости встретят у вас самый теплый прием. Стоило бы немного украсить общий вид зелеными насаждениями. Я распоряжусь!
Я рассыпался в благодарностях. Княгиня вяло отвечала. На праздник не осталась, сославшись на старческую немощь. Отправилась к себе в «Розовый дом». Ее ждало на террасе Евангелие на столе и общество приживалок, одна из которых явно нацелилась на богатства старушки[3].
Нас же ожидало богатое застолье. Мария не успевала подтаскивать новые и новые блюда из печи. Женщины ей помогали, а офицеры звенели стаканами. Наконец, настал час музыки и танцев.
Многие люди пребывают в странной уверенности, что сиртаки — греческий танец с многовековой историей. Я, слава Богу, к их числу не относился. Это не народный танец. Сперва в 1964 году Микис Теодоракис написал музыку к танцу в фильме «Грек Зорба». А потом… Энтони Квинн сломал ногу. Из-за адской боли великий актер, вместо традиционных греческих прыжков, мог лишь шаркать по песку скользяще-тянущим шагом. Движения вышли колоритными, и родился сиртаки, который знает весь мир.