— Принести свои извинения!
—?
— Нам стало известно о недостойном поведении членов нашей общины.
— Так вы про Шеломо и его брата? — догадался я и громко закричал. — Спенсер! Спенсер! Скорее выходи. К нам пришла неожиданная помощь!
Пока Эдмонд выбирался из хана, я быстро объяснил посланцам Бобовича суть моей проблемы.
— Как видите, уважаемые, нет никакой возможности прямо в эту минуту проследовать в дом столь важной персоны, как гамах. Мне нужно искать Померанцева.
— Хорошо, что он не караим. Возможно, грек… — посланец на мгновение замер, поняв, что выразился крайне неуклюже. — Это неважно. Короче, мы вам поможем.
Все караимы дружно загалдели:
— Единственное место, где этот вор может скрываться — это грязи.
— Эээ… Я понимаю, что в грязи Померанцеву самое место, но…
— Коста! — к нам подошел Спенсер. — Сакские грязи! Новооткрытый курорт в 17-ти верстах от города. Грязевое озеро… Уверяют, что они лечат от всех болезней. Очередная выдумка русских. Грязи помогут, в лучшем случае, от ревматизма или кожного заболевания. Но люди в изрядном числе стекаются туда, чтобы принимать ванны.
— Вы правы, господин, — поклонился караим, приложив руку к сердцу. — Лишь там, в толпе людской, вор может затеряться. Мы вам поможем его найти и тем искупим проступок наших братьев.
— Я давно простил Шеломо! Он мне помог со стройкой и в сложном переходе через хребет Яйла.
— Этого мало, господин! Мы так считаем! Вы проявили великодушие. Протянули руку павшим, хотя могли их сдать солдатам. Мы хотим отблагодарить.
Караимы быстро организовали нам повозки, и наш караван тронулся к Сакам.
Озеро, почти все покрытое жидкой грязью, выглядело… забавно. Из него торчало множество голов — курящих, едящих, пьющих, смеющихся, поющих и стонущих.
— Более комичную сцену трудно себе вообразить, — оценил панораму Эдмонд, обмахиваясь своей шляпой.
Солнце палило нещадно, словно мы попали в ад. Между принимающими грязи сновали татарчата, разносившие еду и напитки, похожие на маленьких черных чертей. Некоторые дамы в сорочках до пят и ночных шапочках плавали на чем-то вроде надувных матрасов или циновок, а их слуги заботливо укрывали их зонтиком.
— Как же мы отыщем здесь Померанцева? — волновался я. — В грязь не полезу.
Старший группы, так нам и не представившийся, пожал плечами.
— Подождем на берегу! Никуда от нас не денется.
Я вспомнил польский фильм «Дежа вю», где главного одесского мафиози вычислили в грязевом санатории, окатив из шланга. Тут, на берегу, роль шланга выполняли кабинки-купальни. Воду то и дело подвозили. Смыть липкую грязь — дело непростое.
Вечерело. Летний зной отступал. Человеческих голов в озере становилось все меньше и меньше. Наконец, я вычислил вора, несмотря на то, что он измазал грязью лицо, будто тактической раскраской. Но бравого десантника из него не вышло — наоборот, жалкая ничтожная личность, как выразился бы о нем Паниковский.
— Померанцев! Прекращайте свои игры в прятки, — закричал я с берега. — Все равно вам некуда деваться! Не будете же вы ночевать в грязи! Еще утонете ненароком.
— Я боюсь ваших абреков! — жалобно ответил Вангелий, задрав вверх черные руки, похожие на уродливые ветки в зимнем лесу.
— Ничего с вами не сделают! Вам еще предстоит акции на меня переписать!
Поздно вечером мы добрались до дома Бобовича, которого караимы почтительно называли Хаджи Ага. Почему хаджи? Разве караимы совершают хадж? Я не стал уточнять, боясь допустить непростительную неловкость.
Дом был одноэтажным, с почти глухими внешними стенами. Но внутри был уютный садик, и свет из внутренних арочных окон в ажурных переплетах создавал уютную атмосферу, располагавшую к неспешной беседе. Мы так бы и поступили, если бы не обстоятельства дела и не трясущийся, отмытый от грязи, Вангелий, которого держали за руки караимы.
Хозяин дома, мужчина в самом расцвете сил, с усиками и небольшой бородкой на умном лице, быстро разобрался в сути проблемы, вошел в наше положение и грозно сказал Померанцеву:
— Я очень влиятельный человек в Гезлеве. Я был городским главой. Я принимал императора Александра Благословенного. Я совершил паломничество в Палестину, заслужив от всех караимов Крыма почетное звание духовного главы. В следующем году я жду в гости императора Николая. И ты, букашка, смеешь попирать своими костлявыми ногами булыжник моего двора? Ну, же! Повесели моих жен! Пусть они посмотрят из окошек гарема, как размозжат камнями твои загребущие руки!
Померанцев бухнулся на колени и взмолился: