— Враг только один, — поражённо закончила за него Кремницкая. — Саранча. Но… что вы хотите этим сказать?
Герцог вздохнул и покачал головой, уставившись затем на тёмный лес за окном.
— До меня доходили слухи, что у Саранчи существуют шпионы. Выглядят, как люди, говорят, как люди, и действую так же. Что, если враг хочет, чтобы мы искали предателей среди себе подобных? Тем самым усиливая нашу паранойю и разрушая общество изнутри. Наш враг уже не раз продемонстрировал ужасающую способность приспосабливаться к нашей тактике. Сначала мы приспособились к нему и научились сдерживать, теперь маятник качнулся в обратную сторону.
— Вы хотите сказать…
— Это просто домыслы без каких-либо доказательств. Несомненно, среди нас есть предатели. И мы должны найти их и уничтожить. Но пока у врага есть агенты в наших рядах, эти предатели будут появляться снова и снова… Мысли, Ваше Сиятельство?
Графиня скривилась в горестной ухмылке.
— Вы звучите так, герцог, будто уже знаете ответы на все вопросы…
Билибин печально вздохнул:
— Распространённое заблуждение… Знаете, что меня смущает во всех этих покушениях?
Кремницкая, кажется, поняла, к чему клонит Билибин. У неё и самой возникали подобные мысли.
— Дубов… — произнесла она. — Везде фигурирует барон Дубов.
— Как хорошая затычка, подходящая к любой бочке, — хохотнул герцог. — Вы ведь ведёте несколько дел, где он замешан?
— Не просто замешан… — Графиня торопливо прикурила новую сигарету об окурок старой.
— Вам бы бросить… — поморщился герцог, но Кремницкая его не слышала, озарённая новой догадкой.
— Его тоже пытались убить. И в академии, и на царской охоте. — Герцог кивал в такт её словам. — Я заметила эту странность и провела небольшое расследование о том, кто такой Дубов и как он оказался в Пятигорской академии.
— И не доложили мне? — хмыкнул герцог.
— Я не думала, что это важно…
— Продолжайте. Вы ведь с бароном уже, можно сказать, близкие знакомые…
Кремницкая пожала плечами, смущённая таким предположением.
— Лишь в интересах следствия, — попыталась она сделать вид, что Дубов ей неинтересен. — Если учесть его характер, или бунтарский дух, если угодно, то выглядит странным, что он вообще пошёл учиться. Я навела справки. После странной смерти его отца на земли Дубовых, маленькое баронство, положил глаз некий барон Верещагин. Чтобы не потерять дом, Дубов согласился пройти обучение в Пятигорской академии ради подтверждения титула барона.
— Любопытно… — Герцог положил в чай варенье и размешал его, позвякивая металлом о фарфор. — Затем его попытались убрать. Наверняка были и другие попытки покушения на него. Мы о них можем не знать. Дубов! Вот зацепка…
Поезд дёрнулся и начал замедлять ход. Стук колёс становился всё реже. Они приближались к одной из ночных остановок.
— Дубов? — переспросила графиня.
— Если предположить, всего на секунду, что всё это дело рук одного из агентов Саранчи, то почему так настойчиво хотят убрать ещё и Дубова? Даже в тот момент, когда он рядом с Императором на охоте? То есть некоего врага рода Дубовых не остановил даже риск смерти Императора!
— Как всё сложно-то, а… — схватилась за голову графиня.
Поезд ещё раз дёрнулся и окончательно остановился. За окном по ярко-освещённому перрону прохаживались немногочисленные пассажиры и бегал взмыленные курьер, заглядывавший в вагоны.
— Может, наоборот, просто… Вот что, нужно разузнать о роде Дубовых как можно больше. Он — единственная ниточка, которая связывает все события воедино. Не знаю как! — всплеснул руками герцог, разлив чай. — Но чувствую, что мы на пороге прорыва в этом деле. Почему у Дубова хотели отобрать землю? Вы верно заметили — баронство маленькое… Там ничего нет. Или… мы не знаем, что там есть.
— Ничего не понимаю, — честно призналась графиня.
— Поспите, — снова сказал герцог Кремницкой. Его-то ум был взбудоражен новыми мыслями и догадками. Необходима тишина и покой, чтобы всё ещё раз обдумать. — На усталую голову вы плохо соображаете, Ваше Сиятельство.