— Ушёл узнать про архиепископа, — поднялся Иоганн, ощупывая взглядом Георга. Мешочков при нем не наблюдалась. Неужели удалось?
— Прицепились ко мне двое, как только я вышел из ворот постоялого двора. Может янтарь и ни при чём? Просто видели, как мы на рынке дорогие ткани покупали. Пришлось покрутиться по городу, — староста сунул руку за ворот пурпуэна (пурпуэн— короткая куртка с узкими рукавами) и вынул небольшую деревянную шкатулку. Сантиметров десять на десять и глубиной сантиметров пять.
— Чего это? За янтарь⁈ — ошалел Иоганн. Ну резьба по дереву красивая, но ему не красота нужна, а серебро.
— Марки. Я к скупщику ходил, что у нас мясо зимой берёт. Он как-то в разговоре обмолвился, что зять у него в гильдии оружейников, занимается ножнами для дорогих мечей. И сами ножны дорогие, с каменьями. Почти ювелир. Вот я к скупщику и пошёл. И повезло, зять как раз у него был. Я им и показал каменья твои. Тут семь марок. Огромные деньги. Себе я одну уже взял. Всего сторговались за восемь марок и пять шиллингов. Пять шиллингов я скупщику за содействие хотел отдать, но он отказался. Мол чужого не надо, лучше побольше мяса к зиме приготовьте. Я тогда на них тебе того голубого материала на котту купил, Мария сошьёт, она знатная мастерица. Видел я как ты на голубую материю смотрел и облизывался.
— Спасибо, конечно, — Иоганн открыл шкатулку. Там действительно лежало семь монет. Здоровых таких. Раза в два больше серебряных рублей николаевских. И тяжёлые. Прямо вес ощущаешь в руке. — Это много или мало за янтарь?
— А я знаю? Наверное, если нескольких ювелиров обойти или на рынке встать и торговать, то можно дороже продать. Ясно что воспользовался нашим незнанием оружейник. Но это очень большие деньги. Один ласт (1200 кг) ржи стоит три марки. Конь неплохой семь марок.
— А что с остальным янтарём? — Иоганн достал из-под лавки мешок, развязал и показал Георгу.
Тот достал горсть, поперекатывал с ладони на ладонь.
— Оружейник Михаэль сказал, что если будет ещё янтарь, то купит. Этот похуже, конечно. Но предложить-то никто не запрещает.
— Ладно, в следующий раз. Слушай, Георг, мне бы, чтобы с пацанами расплатиться, пфенниги нужны. Разменять бы пару марок?
— Нет. Уже темно скоро будет. Тоже в следующий раз. У меня есть в Кеммерне немного, около сотни, пфеннигов, выдам пока, а там сочтёмся.
— Договорились.
Событие тридцать девятое
Герда, получив целую горсть мелких чёрных монеток, плечиками пожала.
— Нет дзинтарса. За два последних дня только пару горстей мелочи, — она передала маленький мешочек Иоганну, — и мальчишки ругаются. Им старшие велят заканчивать. Уборка яровых начинается.
— Понятно. Мне парочка всего нужна. Хочу с ними вместе попробовать водоросли сжечь.
Стояли они у ворот замка и продолжить разговор — договор не получилось. В ворота въехало двое всадников. Вообще, бардак полный, там, не так уж и далеко, на юго-западе, громыхает восстание, там идёт война, которую Иван Фёдорович точно знает, что рыцари проиграют и поляки с литовцами захватят приличный кусок страны, правда, новый великий магистр Тевтонского ордена, сменивший убитого татарами Ульриха фон Юнгингена, вернёт все земли, все кроме Жемайтии. А раз не будет Жемайтии, то Ливония потеряет общую границу с Пруссией, а его замок окажется чуть ли не на границе. Так вот, там война и восставшие, читай разбойники, а в замке из защитников только безногий тюфянчей Самсон. Ворота настежь открыты, заезжай и бери, чего нужно. Некому защищать. Семён с Перуном пока не бойцы, хоть оба уже встают. Только от этого никакой пользы. Сражаться они не могут. Ложку в руках еле держат. И не наймёшь воев. Хольте говорит, что у него денег хватит только на еду. Пока ещё урожай этого года продать удастся. А про то, были ли у отца спрятаны деньги, он ничего не знает. Мачеха тоже не знает ничего про деньги. Или оба врут. Как проверишь?
Теперь ещё и приток янтаря закончился. Ну и явно слишком много надежд на него Иоганн возложил. Семь марок не маленькие, как оказалось деньги, но десяток воев точно не нанять. Так ещё и этих найти надо. Война.
Заезжающих Иоганн узнал. Первым ехал Кисель. Он же Юрген фон Кессельхут. Поди не узнай его. Едет на их лошадке вороной и крупногабаритной Галке, и кудрявые каштановые волосы за ним на ветру развеваются. Как и тонкий шёлковый алый плащ — мантия за плечами, надетый поверх зелёного котарди (Котарди — узкий кафтан до середины бедра). Прынц, мать его, на чёрном кон… на чёрной кобыле. Вторым ехал его слуга, вороватого вида летгал Петерс.