Кисель отскочил. Видимо не ожидал от инвалида выпада. Зря. Отскочил зря. Видно было с каким трудом Генрих снова принял вертикальное положение. Нога не слушалась. За волосы себя вытащил барон, и при этом ещё и на меч оперся, как на трость. Эх. Не зря он написал завещание. Проткнёт его Юрген.
А тот понял, не дурак, дурак бы не понял, что если противник сделает ещё один выпад такой же, то подставится, и пытался, змий, вытащить соперника на этот поступок, держась на расстоянии и используя меч по прямому назначению, несколько рубящих ударов сверху вниз произвёл. Не сильных. Разведывательных. Барон их все спокойно отбил и один раз даже попытался закрутить меч противника и вырвать из рук.
Не, сытый голодному не товарищ. В смысле молодой и здоровый Юрген с бастардом легко перехватил движение статичного Генриха и сам крутанул мечом дальше. Барона качнуло, и ему пришлось вновь опереться о меч. Ха! И Кисель не стал наносить рубящий удар по беззащитному братцу. Джентльмен. Отошёл на шаг. А мог всё закончить. Рука вытянута и кисть не защищена, один удар и рука барона лежит на песке, и никто не плывёт по опасной реке.
И не последовало мира, дружбы, жвачка. Юрген сделал два быстрых шага и опять произвел длиннющий выпад в полуприседе. Барон не мог уклониться, он только что принял вертикальное положение, и вестибулярный аппарат ещё соображал, где тут точка опоры. Кисель бы точно проткнул братика, но того спасла дева Мария, которой он, несомненно, помолился перед боем. На бароне не просто кольчуга из колец была. На груди пластины встроены. Если Иоганн не ошибался, то такая кольчуга называлась Юшман. Это, когда длинные вертикальные пластины, встроены в кольчугу, в отличие от Бехтерца, у которого пластины горизонтальный.
Меч Юргена фон Кессельхута попал точно в пластину, соскользнул с неё, потеряв почти всю инерцию, и только зацепившись за кольцо кольчуги, переправил остатки силы, вложенной в удар, в толчок, пусть и сильный. Кольцо кольчуги выдержало. Нога Генриха не выдержала удара или толчка, барона сильно качнуло, он попытался переступить, и это у него не получилось. Завалился боком на утоптанную, как камень, особенно после трёх недель сухой погоды, землю двора.
Ха! А Кисель опять не бросился добивать братца. Тот хоть меч и не выпустил, но толку-то от него в лежачем положении. Пах например совершенно не защищён. Ткни туда остриём и закончен поединок. Нет. Этот то ли рыцарь, то ли садист даёт вновь возможность брату встать, отойдя в сторонку, воткнул меч в землю и сложил ладони в кольчужных перчатках на навершие меча.
А ведь Иоганн всё наоборот думал. Он себе напредставлял, что Юрген выходит на крышу донжона в доспехах, потому что боится барона. А получается по-другому, он ждал его, чтобы торжествовать и издеваться над инвалидом, чем сейчас и занимается. Ну, сволочь!
Между тем Генрих поднялся сначала на колено, а потом опираясь, в который уже раз на меч, как на клюку, поднялся. Поднялся и выставил клюку эту перед собой.
А чёрт его знает, что это за человек? Может скотина, которая насилует женщин, отбирает последнее у своих крестьян и позволяет от голода умирать маленьким детям? А может, рачительный хозяин, успешный хозяйственник и добрый господин? Одно можно сказать точно, Генрих фон Лаутенберг — боец. Знает, что не одолеть ему Киселя, а встаёт. И приехал, составив завещание. Иоганн точно помнил, что детей у Генриха нет. Его первая жена умерла родами, и младенец тоже не выжил. Сейчас, буквально пару месяцев назад, он женился второй раз. Вопрос, а кто наследует баронство? Есть вот сестра. И есть младший брат, который уехал в Мариенбург на войну с копьём воев отца, тогда ещё вполне живого. Понятно, что следующим наследником будет брат… Ну, если живым вернётся. Там полно рыцарей полегло. Попали в окружение к татарам и смолянам, а потом и ляхи подтянулись. Даже магистр погибнет.
Следующая наследница мачеха? Нет, женщины не наследуют майорат. Возможно, он следующий наследник. Стоп, а если Мария выйдет замуж за Киселя, станет ли Юрген наследником фон Лаутенберга. Ничего о порядке наследования в этих местах не сохранила память Иоганна и тем более ничего об этом не знает Иван Фёдорович. Да, возможно и из окружающих никто не знает. Разве что сам барон и Юрген.