Солома не сено. Там аромат, там… Да всё там то же самое. Ну, наверное. Сено ведь это тоже скошенные злаковые, только дикоросы, и там полно соломинок острых и остей от колосков. Может если постелить толстую тряпку или попону… Ага! Воняющую липким, тошнотворным лошадиным потом!
Как ни ворочался Иван Фёдорович, а сон не шёл. Плюс воспоминания о медицине современной заставили попаданца задуматься об одном важном аспекте. А прошлое ли это его мира???
Событие восьмое
Экспертом по средним векам, да ещё в Германии, или в Прибалтике, Иван Фёдорович точно не был. Так разрозненные сведения из самых разных источников, в том числе и тех, которым доверять особо не стоит, например из Википедии или из книг про попаданцев. Но ведь известно, что где-то в это время злобствовала инквизиция. Сжигали ведьм, сжигали колдунов. Джордано Бруно ведь точно сожгли, и совсем не за астрономию. Сожгли за оккультизм, магию и ересь, чего-то там с непорочным зачатием и про троицу святую не то писал и говорил. Еретик и колдун, одним… а ну да, двумя словами. Может, чуть позже появится книга «Молот ведьм» и сжигать, и топить ведьм начнут тысячами.
И ничего такого нет в памяти Иоганна. Наоборот колдуньи, целительницы и целители, знахарки и прочие бабки шептуньи пользуются повышенным спросом и уважением. Есть одна колдунья и у них в дорфе Кеммерн. Она и зубы заговаривает и наложением рук лечит и травы разные собирает с грибами, а потом из них всякие отвары делает. Она же приворотные зелья варит, все девки у них об этом знают. А ещё она может видеть глазами птиц, что творится вокруг их замка и дорфа. Хотя может и врёт, Иоганн не проверял, да и как проверишь. И никто её из священников не хватает и на костер не волочёт. Живёт и процветает. Слава о великой колдунье из Кеммерна распространилась и до Риги, и Иоганн сам наблюдал, как к её дому подъезжали всадники на дорогих конях или приносили паланкины слуги, откуда выходили матроны в дорогих одеждах.
Но это бы ладно, целительницей и травницей можно бабку Матильду обозвать. А вот есть ещё один очень интересный персонаж в их баронстве. Кроме дорфа Кеммерн, недалеко от замка на реке Аа, или если полностью, то Западная Аа, есть ещё одно поселение — это бауэршафт (Bauerschaft) Слока. Поселение новое в нём всего семь хозяйств и организовал переселение людей сюда из Жемайтии семь лет назад сам барон Теодор Зайцев. Пригнал пленных и потом и семьи их перевёз. Жемайтийцы немцев ненавидели, но вот к русскому пошли. Тем более, он обещал пять лет с них никакого налога не брать. Работай, стройся, паши землю, богатей. Правда, один чёрт обманул их барон. На обзаведение лошадьми и прочим скотом, а также на строительство домов выдал им хер Теодор ссуды, но под большую пеню. Десятая часть в год. Так не хочешь не бери — живи в землянке. Теперь ещё и налог начали платить в прошлом году, тоже десять процентов. Но ведь восстаний, как в находящейся в десятке вёрст Жемайтии не устраивают. Трудятся и в самом деле богатеют. У всех по нескольку коров и лошадей.
Так вот, в этом бауэршафте Слока поселился на отшибе кузнец, который время от времени впадает в раж и начинает выкрикивать пророчества. Зовут кузнеца Галминас. И что удивительно, ни православный батюшка из поселения боевых холопов (послужильцев) вплотную примыкающему к замку, ни католический святой отец из кирхи в Кеммерне не предпринимают никаких мер по изгнанию беса из кузнеца. Наоборот. Они как только этот период пророчеств наступает со всех ног несутся в Слоку и внемлют впереди остальной толпы слушателей, чего Галминас напророчит. Выходит это у них так себе. «Жмудский язык», на котором вещает, закатив глаза, кузнец, знают оба священника очень плохо, хоть половина паствы у обоих только на нём и говорит. Потом по три раза переспрашивают у остальных слушателей, после того как Галминас, накричавшись, вырубится на несколько часов. Кузнеца уносят в его дом, а народ начинает обсуждать пророчества. Толку от этого полно. От пророчеств. Ужасы всякие выкрикивает кузнец про реки крови, про убитых и распятых младенцев, про геенну огненную. На месяц разговоров хватает. Ничего другое народ не интересует. Урожай, цены на зерно и творог с яйцами, и вот «пророчества» страшные. Никто не бунтует, крови хватает и в выкриках кузнеца.
В баронстве есть третье поселение. Это послужильцы, приплывшие с боярином, построили себе дома прямо за стеной замка, с южной стороны. Можно обозвать это Посадом. Река Аа там делает загогулину в сторону моря, в центре замок и построен, в между концами этой подковы село Русское и раскинулось. Послужильцы в количестве пятнадцати человек до этих мест добрались. Ясно, что ни жён, ни детей нет. Всё это осталось там в страшно далёком Суздале, а у некоторых в не менее далёкой Вологде. Но как жить без женщин. Один привёз болгарку с крестового похода, трое венгерок, двое валашек. Остальные уже здесь обзавелись жемайтийками. Детки пошли. Хозяйство появилось вслед за домами, слуг ратники наняли, а тем тоже дома подавай. В результате в селе сейчас с полсотни домов и даже вполне себе каменная церковь имеется с колокольней и большим домом, где батюшка Иаков и проживает.