И отчасти, она была сейчас такой не единственной. Пострадав в результате отголосков недавнего сражения…примерно десять процентов всего города страдало от последствий. У кого-то был разрушен дом, у кого-то умерли близкие. И хоть глобально то разрушений было действительно мало, но…обычными слезами ведь все не ограничивалось.
Люди повсюду пытались заткнуть всех, кто причитал, дабы не разозлить Всеведующего Бога. И это заставило Датча с Вани остановиться на месте, как вкопанных.
— …И это мы виноваты? — Сквозь дрожь в горле спросила Вани, — Сделали ситуацию только хуже…
— …
— Датч…как мы можем им помочь?
— Ха-ха-ха.
— …
— Как-бы…ха-ха.
— …Че ты ржешь? — Стоя напротив криволыбящегося Оскара, вернувшийся на корабль Хатиман, со связкой из нескольких небесных людей, трех разных видов, смотрел на неловкого доктора.
Как только он пришел в лабораторию, работающий с ним Гикс мгновенно куда-то ушел, а сам Оскар будто готовился что-то сказать.
— Как-бы…Пандора слегка пострадала из-за недавнего боя. Она знаешь ли человек не самый стойкий, и как я понял, за жизнь наделала себе кучу шрамов. А ты сделал ей еще один… — В эмоциях, что читал Хатиман, была лишь грусть, — Это просто слишком…неразумно. Атаковать настолько сильно, чтобы задевать вообще всех, это… — Грусть от действий Хатимана.
— С ней сейчас все в порядке?
— А? Ну да. Пришлось зашить ее руки, из которых вены чуть ли не торчали, но сейчас она у себя в каюте…
— Тогда держи, — В мгновение ока перед Оскаром показались находящихся без сознания тела, — Шандиец, Биркиец и Скайпиец, — Во второй же руке Хатиман показал несколько склянок с кровью, — А здесь образцы лучших представителей рас, что мне удалось найти. Начинай изучать. А я пока засяду за препараты. Осталось не так много вкалывать гормоны.
— …Ладно.
Глава 171
Тсук*
— Тх-а-а-а… — Откинув голову на бочку, Хатиман вытащил шприц из собственной вены, и неспешно приоткрыв свои довольные глаза, уставился на чистое небо. Все, что ему сейчас доставляло удовольствие, так это невообразимое количество эмоций, что прорывались благодаря гормонам.
Он не обращал внимание ни на обращенные в его сторону, молчаливые взгляды Баронов, и главное, не думал даже о том, что сейчас, на их не слишком скрывающийся корабль могут напасть вновь. Лишь откинув шприц, немного посидел ничего не делая, а сразу же после этого, взял еще один препарат.
Это продолжалось без перерывов уже второй день.
Пока Оскар безвылазно сидел в вместе с Гиксом в лаборатории, Хатиман практически как овощ сидел в собственном уголке, время от времени беседуя с кактусом.
— …
— Да слышу я все о чем они там говорят, — В один час, Хатиман невыразительно посмотрел на стоящего недалеко друга, — По их мнению, Энеля убить нужно быстрее…Но кто будет пытаться мутировать? — Рука сразу передвинулась к большому ящику, в котором было явно более ста шприцов. Правда, процентов девяносто восемь из них уже были полностью опустошены, — Даже если говорят, что стал непохожим на самого себя…они все равно не знают какой я.
Вяло улыбнувшись, Хатиман прихватил дополнительный шприц, и продолжил колоться. Не обращая внимание даже на редкие слова, что приглашали его поесть, Хати до самой ночи только и делал, что сидел на месте, поставив своей единственной целью полное опустошение ящика. Однако к своему же удивлению…шприцы закончились достаточно неожиданно.
Смотря на звездное небо, он даже не смог сразу осознать, что не осталось больше каких-либо препаратов из радуги, плесени, чумы или яда. И лишь когда брови сами собой нахмурились, а он прислушался к внутренним чувствам, как сквозь закиселенные мысли смог осознал одну вещь. Его тело мутировало.
Четыре раза.
Количество гормонов, что сами собой пытались выплеснуться в тело, практически нельзя было сосчитать. Все они, правда, сдерживались точно так же, как и адреналин. И все их можно было использовать максимально простым способом, продолжая развивать свои навыки.
Уровень построения причинно-следственных связей, был выше, чем во время простого применения обостряющего мозг препарата. Даже попытки понять собственное состояние, дало результат намного быстрее, а также в разы качественнее. Мимолетные же мысли о разных членах команды, разом позволили намного четче понять, что они о нем думали в разные моменты времени. То, на что он раньше буквально клал болт, всплывало само по себе.