И, наконец, вывод третий, самый важный. Для того чтобы успешно бороться с социалистической и демократической заразой, расползшейся по всей необъятной России, возглавить инородческие формирования должен авторитетный воин, Вождь с большой буквы, которому будут беспрекословно подчиняться все туземные части. Именно вождь определяет и точно знает стратегию и цели борьбы. Его воины должны идти в бой не потому, что поддерживают те или иные лозунги, пусть даже и самые правильные, например, «За восстановление самодержавия!», а просто по той причине, что их командир отдал такой приказ. Среди русских людей, которых разложила собственная интеллигенция, разложила своей любовью, заигрыванием и тетешканьем, пролитием слез о «горькой судьбине русского мужичка», подобные части на данном этапе сформировать не представляется возможным. Русские, предавшие своего монарха, отказавшиеся подчиняться богоустановленной власти и избравшие себе в вожди карикатурных марионеток, должны были испытать великий гнев Божий, пройти очищение огнем, железом, голодом, болезнями, наконец, собственной кровью, чтобы смыть с себя страшный грех предательства царя. В христианской церкви без епитимьи не бывает покаяния и отпущения содеянных грехов, без выпускания гнилой черной крови не бывает исцеления больного тяжелой лихорадкой. Многочисленные плевелы, широко разросшиеся по всей Русской земле, должны быть собраны и сожжены. Собственно, семена этих плевел были занесены в Россию из Европы, давно забывшей о священных Крестовых походах, о своем высоком прошлом, о поисках святой чаши Грааля, о священных войнах с еретиками и неверными… Но черед падшей и деградировавшей ныне Европы еще придет. Пока надо разобраться с больной и обезумевшей Россией.
Глава 8
Сопротивление
Итак, кавказский этап биографии Унгерна был завершен. Оставалось решить единственный вопрос: что делать дальше? На разваливавшемся фронте, среди деморализованной армии оставаться было бесполезно. Поддержание настоящей боеспособности в отдельно взятой воинской части напоминало толчение воды в ступе. Страшная вещь, о которой несколько месяцев назад нельзя было и подумать, вдруг стала явью — армии больше нет. Осталась одна видимость, внутри полная гноя и разложения. Спасти положение могло только великое чудо. Или великий вождь. Но явление великого вождя в стране, которая потеряла всякие устои, опору, а главное, потеряла веру, — явление вождя в такой стране и было великим чудом. Зараза большевизма и пораженчества пожрала армию, скоро окончательно пожрет и страну.
Документов, свидетельствующих о жизни барона Унгерна в эти страшные весну и лето великой российской смуты, практически не осталось. По свидетельству Альфреда Мирбаха, мужа сводной сестры Унгерна, лето 1917 года Унгерн проводил в Ревеле. Возможно, там он дожидался известий от своего друга Г. М. Семенова, который также покинул Кавказский фронт поздней весной 1917 года. В свое время Унгерн и Семенов нередко обсуждали возможность формирования бурятских и монгольских частей в Забайкалье, где у Семенова были знакомства, связи, при которых дело могло пойти на лад. Однако Семенов с Кавказа отправился в родной 1-й Нерчинский полк, где его неожиданно избрали делегатом на 2-й круг Забайкальского казачьего войска. Впрочем, почему неожиданно? Семенов всегда был хитер и умен, хитер и умен нутряным, мужицким умом. (Именно так и охарактеризовал Р. Ф. Унгерн в 1921 году Г. М. Семенова на допросе у красных: «… Семенов — умный человек. На ваш вопрос, что я понимаю под термином умный, отвечаю: расчетливый, понимающий выгоды».) Свои политические взгляды всегда держал при себе, на людях выступал за Учредительное собрание. В приверженности монархии, «старому режиму», заподозрить его было трудно. (Правда, по свидетельству дочери Г. М. Семенова, Елизаветы Григорьевны Ярцевой, в кабинете дома Семенова в Дайрене летом 1945 года висел портрет последнего русского императора Николая II.) Да, Семенов хотел навести порядок, боролся с агитаторами, разложенцами, трусами, дезертирами… Боролся сурово. Ну и что? Вот уже сам вождь «Великой бескровной русской революции» военный министр А. Ф. Керенский призывает сделать все возможное, чтобы восстановить в войсках утраченную дисциплину. К восстановлению железной дисциплины и к суровому наказанию (вплоть до смертной казни) агитаторов, дезертиров, уклоняющихся от выполнения воинских приказов, открыто призывают генерал-демократ, командующий 8-й армией Л. Г. Корнилов, военный комиссар Юго-Западного фронта, социалист-революционер, в недалеком прошлом террорист № 1 Борис Савинков… Все понимают, что без дисциплины и порядка невозможно никакое наступление. А без удачного наступления конец один: или осенью сомнут немцы, или придут к власти набирающие все большую силу большевики.