– Дочь, принеси йод и бинт, они на кухне остались, на столе. Я пока рану тете промою, – скомандовала мать, показавшись на пороге с тазом.
– Ее зовут Зоя Казутина, мама, – сказала Маруся и убежала в дом.
– Слыхали, и так целый день без умолку, – усмехнулась хозяйка и, взявшись за обработку раны, предупредила: – Будет немного щипать, вы уж потерпите.
– А почему вы не спрашиваете, как зовут мою маму? – поинтересовалась Маруся, как по дуновению ветерка слетав на кухню и вернувшись назад к Зое с коричневатым пузырьком и бинтом в руках.
– Ох уж эта Маруся, – покачала головой мать, промокнув края раны йодом и накладывая повязку на колено гостьи. – Ну, вот, кажется, все.
– Спасибо вам.
– Меня Надеждой Афанасьевной зовут, – протянула руку хозяйка. – Но лучше по-простому, Надя.
– Зоя Казутина. Очень приятно.
– Вот и познакомились. Просим с Марусей попить с нами чайку.
– Спасибо, с удовольствием.
За столом женщины разговорились.
– Вы давно в Харбине? – спросила Зоя Надю.
– Давно.
– А я два года. Работаю в Нефтяном синдикате. Продаем китайцам бензин и нефтепродукты.
– Освоились уже?
– Я – да. Все хорошо. Мама долго привыкала к влажной духоте. Теперь, правда, не жалуется, но и не жалует ее.
– Ой, я тоже не сразу обвыклась.
– Ага. Мама очень любит внука своего Володю – сынишка мой – на годик младше вашей Маруси.
– Успела уже показать на пальцах сколько ей лет? – рассмеялась Надя.
– Да, такая она у вас смышленая. Надо их познакомить, пусть дружат. Если вы не против, конечно. Мы ведь не очень далеко от вас живем – минут тридцать-сорок на велосипеде.
– Буду только рада. Да и Маруся – тоже.
За разговором время пролетело незаметно – о женской доле, о детях, о домашних делах-хлопотах, о жизни в Харбине – обо всем успели поболтать по-свойски Зоя с Надей и в конце перешли на «ты».
Когда стало смеркаться, гостья собралась домой. Хозяйка хотела было оставить ее на ночь у себя.
– В сумерках тут ходить опасно, – сказала она.
– Я же не пешком, я на велосипеде, – улыбнулась Зоя.
– Это без разницы.
– Нет-нет, там мама с Володей одни. Ждут меня. Поеду.
– Ты, главное, не останавливайся нигде, пока не выедешь из пригорода. Это Фудзя-дянь – китайский район. Будь осторожна. Здесь наших женщин не любят. Особенно держись подальше от маковых плантаций. Заедешь туда – могут и убить.
– Когда ехала сюда, что-то не видела никаких плантаций.
– Теперь увидишь. Эти плантации под бандитским надзором, им же и принадлежат. Целые баталии из-за этого разыгрываются. Опиум – дело денежное!
По совету Нади Зоя поехала домой другим более коротким путем, который можно было считать и более безопасным, если не сворачивать с него, конечно. Велосипед летел по грунтовке вдоль мутной и очень широкой реки Сунгари, берега которой местами полыхали опийно-маковыми плантациями. На фоне закатного неба они выглядели зловеще красиво. Зоя даже засмотрелась на них. И надо ж было случиться такому – на ухабе велосипед тряхнуло и… со звездочки слетела цепь! Утром еще Зоя обнаружила, что она ослабла, но так и не удосужилась ее подтянуть. Теперь, оставшись на холостом ходу и без тормозов, едва зарулила на пригорок и на подъеме остановилась, у самой кромки плантации. Она сошла с велосипеда, положила его на землю и склонилась над ним, чтобы устранить неполадку.
Все произошло очень быстро!
Зоя и вскрикнуть не успела, как словно из-под земли выросшие два сухощавых загорелых китайца накинулись на нее, скрутили, связали руки и, сунув в рот кляп, потащили в землянку. Крыша ее, закиданная травой, походила со стороны на обычный бугорок неподалеку.
Землянка оказалась довольно просторной и глубокой. Внутри тянуло сыростью. Один из китайцев лающей скороговоркой что-то приказал второму и тот, резко толкнув в угол Зою, сбил с ног и придавил коленом между лопаток, чтобы не дрыгалась. Напарник в это время ловко накинул ей на шею веревку и затянул петлю. Зоя стала задыхаться, закашлялась и не расслышала похожий на щелчок кнута звук револьверного выстрела!.. Китаец с веревкой ткнулся лицом в землю. Из затылка его, брызнув, хлынула кровь. Второй – вскинул голову на звук и получил пулю в висок!
– Вы живы? – донесся до слуха Зои приглушенный мужской голос. Это был человек в темном костюме, шляпе и с подкрученными кверху офицерскими усиками. Сунув револьвер за пояс, он вытащил кляп изо рта молодой женщины, развязал ей руки и помог выбраться из землянки.
– Как вы здесь оказались? – спросил мужчина, выводя Зою к грунтовой дороге, где в сгустившихся сумерках затаился его черный легковик.