Мы сидим с бабушкой Сережи и перебираем собранные ягоды. Половину я рассыпала, пока бежала. Когда Сережа поймал меня, испуганную и заплаканную на дороге, я уже плохо понимала, где я.
Корзиночку новыми наполним, когда обратно пойдем. А пока время есть, слушаю сказки Матренины и листочки от черники отделяю. Старалась, чтоб чисто было, но все равно налетают веточки и иголочки. Лес же…
— Серёжка твой мало говорит, мало. Но сердце у него большое. Настоящее. Из-за него страдать будет.
Вздрагиваю от изменившегося голоса. Глухо так говорит, а глаза прикрыты…
— Чего пугаешь мою Верушку, бабка Матрона? Лучше молочка холодного нацеди, сделал я дело. Починил, подбил. Крепко стоять будет.
Бабушка словно отряхивается и начинает суетиться по горнице. Усаживает Серёжу на лавку, кувшин ставит перед ним, лепешки выкладывает. Он ест с огромным аппетитом, посмеиваясь надо мной.
Ещё не знает, почему я испуганная прибежала. Не сказала я ему. Он юн, горяч, пойдет правду искать, да с ней же и останется. Не простит барин, что-то глаза на него поднял, ой, не простит…
Серёжа легко смешит отцову тётку, прибаутки одну за другой рассказывает, а меня за руку держит. Не отпускает. Чувствую тепло ладони и успокаиваюсь по-настоящему. Внутри дрожать перестаёт. Ну встретила и встретила чужака, испугал. Характер дрянной, значит, раз девушек пугает. Не пустил хлыст в дело, не обидел, а все равно внутри тревога поселилась.
Как тьма, которая накрыла землю, так встреча эта странная не дает покоя.
Да ещё Матрона... Вместо прощания останавливает за локоть, туесок мой пустой протягивает:
— Любит тебя Сергей, и ты его любишь, вижу. Много горя через эту любовь вижу, много горя... Терпи, девка, да помни, кому сердце отдала. Коли вытерпишь всё, подарит судьба тебе счастье. А коль предашь, не будет тебе прощения.
Серёжа хмурит брови и отрывает меня от земли. На коня сажает боком, к себе прижимает. А бабка стоит и не видит нас, шепчет что-то ещё, но нам уже не слышно.
Понукать животное не надо, сам дорогу знает. Мы же друг другом заняты, наговориться не можем!
По деревне проезжаем быстро, а в лесу спешиваемся и идем вперед, держась за руки. Конь отстает, пощипывая травку, пока мы набираем в пригоршни синие ягоды и кормим ими друг друга. Губы становятся тёмными, а глаза слезятся от смеха.
В какой-то момент я роняю корзинку и убегаю от любимого, приподняв юбки. Перебираю ногами по упругому мху, петляя между ровными стволами деревьев. Достигаю полянки, уйдя в сторону от тропы, и останавливаюсь перевести дух. Сережа со смехом догоняет и роняет на мягкое покрывало зеленой травы.
Над нами плывут облака, принимающие форму животных и птиц. Мы угадывает гусей, аиста, важного журавля… А потом смотрим друг на друга, повернувшись боком. Сережка покусывает травинку, подставив руку под голову, и изучает внимательно моё лицо.
— У меня есть мечта, ясочка моя… Я расскажу о ней. Хочу сделать тебя самой счастливой! Лежать с тобой рядом и молчать, или рассказывать обо всём. Когда ты рядом, моё сердце бьётся чаще от радости. Когда тебя нет, я постоянно представляю тебя, Верушка. Считаю дни, когда смогу забрать тебя от матки в свой дом.
— Я тоже считаю, Серёж. Мы каждое утро с Марусей откладываем соломинки, — гордо отвечаю.
А он хвалит! Словами, а потом поцелуем. Нежным, ласковым.
Ведет поцелуй в начале осторожно, заставляя меня гореть и дрожать от огня, который распаляется внутри. Смелые руки ложатся на плечи, сдвигая сарафан вниз. Мне… не страшно…
Закрываю глаза, отдаваясь ласкам. Таким правильным, таким желанным!
Мне все равно, что мы еще не обвенчаны. Нас венчают деревья, стройными стражами окружившие поляну. Нас благословляет небо, искрящееся лучами солнца. Нас поздравляют птичьи голоса, сливающиеся со стрёкотом кузнечиков.
Мы… сами… позволяем друг другу здесь и сейчас стать единым целым. Стать любимыми и нужными, стать своей мечтой.
Сережа бережет меня, трогает аккуратно, невесомо. Целует и смотрит в глаза, а в самый главный момент шепчет на ухо, что не сможет без меня жить.
И я раскрываюсь под его напором, под его чувством. Принимаю его любовь, отдавая свою сторицей.
А потом мы долго обнимаемся, улыбаясь друг другу. Мои щеки мокрые от слез, но в душе расцветает настоящее счастье.
Мы не знаем еще, что дома меня будут ругать за потерянное лукошко. Не знаем, что мать намотает косу на руку и будет таскать по двору, когда догадается, где я была. Но мы точно знаем, что мы отныне одно целое. Это нерушимо и это навсегда.