— Ой!
Только что девочка наслаждалась теплым летним деньком и думала о веселых розыгрышах, а теперь оказалась в ужасном положении, буквально болтаясь между жизнью и смертью. Падая, Марише все же удалось уцепиться за торчавший из земли корень старой ели, но ее ноги так и не смогли найти опору, беспомощно повиснув в пустоте.
— Помогите…
Над головой синело небо, впервые за последние несколько дней очистившееся от туч, внизу зеленели кроны деревьев, пели беззаботные птицы, а жизнь Мариши исчислялась даже не минутами, а секундами – одеревеневшие пальцы грозили разжаться сами собой, а тело, казалось, наполнял расплавленный свинец.
— По–мо–ги–те…
Девочка звала на помощь, почти не надеясь на спасение – даже если Юра сейчас находился на вершине, он бы вряд ли услышал ее писк и успел добежать к обрыву.
— Держись, я сейчас… – прозвучал над головой незнакомый голос, а потом чьи то пальцы сжали ее запястья.
В душе всколыхнулась надежда, Мариша отважилась поднять голову и посмотреть на своего спасителя – на краю обрыва стоял светловолосый полноватый паренек, которого она никогда прежде не видела. Мальчишке приходилось нелегко – одной рукой он цеплялся за ремень, которым успел опоясать ствол елки, а второй держал болтавшуюся над пропастью девчонку.
— Я сейчас, сейчас… – цедил он сквозь зубы, из последних сил втаскивая наверх такое хрупкое на вид и такое неправдоподобно тяжелое тело.
Все происходящее длилось считанные минуты, но участникам драмы казалось, что она растянулась на часы. И все же усилия блондина увенчались успехом – Мариша почувствовала под ногами твердую землю.
— Спасибо тебе, — едва отдышавшись, произнесла она.
— Ладно… Не за что, — паренек неожиданно залился краской. – Я и сам рад, что все хорошо кончилось.
— Ты новый Юрин друг Сашка?
— Точно.
— А я – Мариша, его сестра.
— Как ты здесь оказалась?
— Решила вас навестить, прямо, как Красная Шапочка и сбилась с тропы. Тебе здесь понравилось?
— Все было клево до последнего момента, — Сашка помрачнел. – А потом исчезла Анжела, как сквозь землю провалилась.
— Анжела?
— Девчонка, с которой мы вместе пошли на экскурсию. Она так хотела увидеть башню, а когда обнаружила, что здесь ничего нет, совсем скисла. Может, она сорвалась с обрыва, а может, просто пошла домой… Короче, еще немного и мы отправимся за помощью. Пойдем к Юре, а то он подумает, что и я пропал.
— Только не говори ему, пожалуйста, что со мной было, иначе Юрка меня точно убьет.
— Договорились.
Юра был так расстроен исчезновением Анжелы, что не стал ругать сестренку за ее глупый поступок. В другой раз Марише крепко досталось бы за такое самовольное путешествие, но сейчас Юра только рукой махнул, продолжая обшаривать взглядом растущие на плоскогорье кусты.
— Анжела! Анжела! – в который уже раз крикнул он, зная что, не услышит ответа.
— Слушай, Сашка, а вдруг эта особа вас просто разыгрывает? Сидит себе в кустах и посмеивается над вами?
— Не знаю, Мариша. Мы с ней в поезде познакомились. На вид она нормальная девчонка, с чего ей так прикалываться?
— Всякие люди бывают.
Юра, понимавший, что за исчезновение туристки отвечать придется именно ему, медлил, не желая отправляться в обратную дорогу. Хотя с момента пропажи Анжелы прошел почти час, он все еще надеялся на благополучный исход этой истории. Выждав несколько минут, парень снова заорал во весь голос:
— Анжела!
— Вы меня звали?
Девчонка шла с самого края плоскогорья, где не было никакой возможности спрятаться от посторонних глаз. Откуда она взялась, никто так и не понял – в момент чудесного появления всея компания, как нарочно смотрела в другую сторону. Возмущенные вопросы со всех сторон посыпались на Анжелу, но она даже бровью не повела, продолжая упрямо твердить, что немного задумалась, а потому не слышала, как ее звали.
— В каких кустах ты отсиживалась? – раздраженно допытывался Юра.
— Где–то здесь… Или там… Какая разница? – у Анжелы был задумчивый, погруженный в себя взгляд, словно она и теперь находилась бесконечно далеко от земных проблем.
Злой, как черт, но в то же время обрадованный благополучным исходом истории Юра заметил, что и внешне его «пропащая» спутница изменилась – осунулась, побледнела и вроде бы повзрослела. Создавалась впечатление, что за время своего недолгого отсутствия она успела где–то набраться жизненного опыта лет на десять вперед. Решив, что не стоит попусту ломать голову над этой загадкой, парень энергично помахал рукой, предлагая ребятам двинуться следом:
— Пора по домам, мы и так слишком долго задержались в этом гиблом месте.
================================
Зачастившие ливни, из–за которых невозможно было с толком проводить каникулы, здорово действовали на нервы, вызывая тоскливое тягостное чувство. Вышедшая из ванной комнаты Мариша с неприязнью посмотрела на незавешенное окно, за которым бесчинствовало ненастье. Только что она сделала довольно неприятное открытие, окончательно испортившее ей настроение. Оказывается, на ее ноге красовался внушительный синяк, по всей видимости, полученный во время падения с горной тропы. Девчонка не чувствовала боли, однако то, как выглядел кровоподтек не могло не внушать тревогу.
Очертания «украшавшего» бедро черно–багрового пятна до жути смахивали на изображение человеческого черепа. К тому же, кожа на ноге была немного рассечена в двух местах, создавая полную иллюзию того, что из белых глазниц черного черепа струятся потоки крови. От созерцания такого странного синяка в голову сами собой начинали закрадываться мистические, не имевшие ничего общего с реальной жизнью тревоги и страхи.
— Все это глупости! — надев наушники и включив погромче плеер, Мариша, пританцовывая, прошлась по комнате, начала разбирать постель. – Мне давным–давно пора спать. Остальное несущественно.
Черное окно смотрело ей в спину, словно огромный недобрый глаз. Надо было просто задернуть шторы, но девчонка все же выглянула наружу, холодея от смутного, необъяснимого страха. Окна спальни выходили во двор, вплотную примыкавший к склону горы. Фонари там отсутствовали, а потому тьма царила непроглядная, и лишь вспышки молнии освещали пространство под окнами.
Холодный, пронзительно яркий свет всего лишь на миг захлестнул двор, но этого мгновения оказалось достаточно, чтобы заметить стоявшего внизу человека. Он смотрел прямо на окно Маришиной спальни, не мигая, не пытаясь спрятаться от потоков дождя. Их взгляды встретились, а потом во двор вновь вернулась чернильная темнота ночи. Мариша резко задернула штору, отошла от окна, пытаясь совладать с разыгравшимися эмоциями. Больше всего ее напугало даже не появление под окнами незнакомца, а то, что она опять, как и сегодня утром, не смогла запомнить черт лица странного мужчины, хотя отчетливо видела его при вспышке молнии.
Оставаться в комнате одной было страшно. Конечно, девчонка могла бы перебраться к бабушке, но после того, как она посмеялась над суевериями старушки, делать это ей не хотелось. Мариша потушила свет, легла в кровать и, немного убавив звук, продолжила слушать плеер. Она надеялась, что заснет под мелодии любимой группы, которые будут звучать у нее в ушах вместо колыбельной. К тому же музыка заглушала тревожный шорох дождя и раскаты далекого грома…
— Мариша…
Было тихо. Плеер уже отключился, а значит, с того момента, как Мариша легла в кровать, прошло довольно много времени. Девчонка открыла глаза, рассматривая едва различимый в полутьме потолок. Она так и не могла понять, во сне прозвучало ее имя или наяву.
— Мариша!
Она вылетела из кровати, словно подброшенная пружиной, подскочила к окну, боясь и в то же время желая увидеть скрывавшуюся за шторой тайну. В темноте невозможно было разобрать, находился ли кто–то во дворе или нет. Гроза уже прошла и далекие зарницы, вспыхивавшие над вершиной горы, не могли осветить похожее на черную дыру пространство под окнами.