Глаза привыкли к ярким прожекторам, оглядевшись, поняла, что находимся в высоком гараже или ангаре. У входа был припаркован еще один автомобиль рядом с будкой, в окнах которой горел свет. У дальней стены виднелся высокий катер на длинном прицепе со спущенными колесами, рядом несколько лодок. В неосвещенной части стояли металлические контейнеры, а с потолка свисал крюк, как от подъемного крана.
— Ну рассказывай. — раздался мужской голос над моей головой.
До блеска начищенные черные туфли, брюки стального цвета, светлая рубашка и пиджак в цвет брюкам – весь внешний вид этого человека говорил, что он тут главный. Пронзительно карие глаза, аккуратная короткая борода и темные волосы с небольшой сединой, от него пахло дорогим парфюмом и холодностью.
В голове голос папы, что из любой ситуации надо выходить достойно. Как тут достойно-то? Тут живой бы выйти. Меня учили быть вежливой со старшими. И как бы глупо сейчас не прозвучало, но это же логично. Этого человека вижу впервые, поэтому:
— Здравствуйте. — решаю начать диалог уважительно.
— Ну здравствуй. — весело хмыкнул мужчина, расслабленно улыбнувшись. — Кто такая?
Мужчина в рубашке принес табурет, и хозяин вальяжно уселся на него. Это был водитель, я сразу его узнала, так как он единственный был без пиджака. Все эти мужчины в такую жару в пиджаках выгляди странно, несмотря на ночь, всё равно было жарко.
— Это какая-то ошибка. — жалобно промямлила, глядя ему в глаза.
Попыталась встать, потому что совсем не хотелось разговаривать с ним на коленях.
— Представься для начала, а я разберусь ошибка или нет.
Не понимала, что ему говорить и стоит ли называть своё имя. Вспоминая слова Андрея, что это плохие люди, не хотелось, чтобы из-за меня у папы были проблемы. Мое молчание затянулось.
— Ну что ж, я так понимаю, по-хорошему говорить ты не настроена, Анисимова Пелагея Николаевна? — у него в руках мой паспорт! А стоящий рядом водитель держит мою сумочку.
Иди на компромисс, добивайся консенсуса – проносятся мысли голосом папы.
— Ваши люди не были настроены по-хорошему, отказались говорить и слушать. Без объяснений избили моего… друга и затолкали нас в багажник. — мужчина закрыл мой паспорт и изогнув одну бровь пристально уставился на меня.
— Связали руки. Разве я похожа на ту, кто представляет угрозу Вам или Вашим людям? — кто бы знал, с каким трудом давалось мне тогда внешнее подобие спокойствия.
— Не знаю. — хмыкнул главный.
— Я готова разговаривать. Цивилизованно. — протягиваю связанные руки, но развязывать их никто не спешит. К тому времени мне удалось немного ослабить веревку, но извлечь руки не получалось.
— Тогда начнем. Кто такой Андрей? На кого работает? Какую цель преследует?
— Что? Я… Я не понимаю, о чем Вы?
— Что ему от меня нужно, Поля?! — рявкает наклонившись вперед. — Не строй из себя глупую овцу, я вижу ты таковой не являешься!
— Я не знаю кто Вы… — перехожу на шепот, но его очень хорошо слышно.
Водитель ехидно усмехается. Будто передо мной президент и мне должно быть стыдно от незнания кто это.
— А как хорошо начала, Пелагея. — моё имя произносит строгостью, пропитанной ядом.
Ноги дрожат, колени подгибаются, руки ноют.
— Твой дружок, уже не первый раз ошивается возле моих ребят! Твой дружок, срывает мне сделки! Еще раз спрашиваю, на кого он работает? Кому сливает информацию? — мужчина не на шутку разозлился, и я понятия не имела как исправить ситуацию, как вернуть его расположение и где Андрей?
— К-какую и-информацию? — челюсти с трудом разжимаются, меня бил жуткий мандраж от непонимания, что происходит.
Скрип двери и в помещение волокли Андрея. Мокрого. С его волос стекала вода, одежда полностью была мокрая, будто его бросили в воду прям так. На бетоне остался мокрый след от волочащихся ног. Его тело как мешок свалили у ног мужчины в сером костюме.
— Ну что, пёс, очухался? — зло выплюнул он, склонившись над Андреем.
— Отпустите её, я всё расскажу. — сплевывая кровь, задыхаясь лежа на боку.
— Ты, кажется, ещё не понял, что я здесь решаю! — сталью звенел его голос.
Этот властный человек был очень зол, что мы каким-то образом нарушили его планы, настойчиво требовал объяснений, которые я не могла дать, а Андрей с такими травмами – тем более. Он выглядел очень плохо. Могли бы руки развязать, ведь держать их за спиной лежа лицом в пол, крайне неудобно!