Ровного диалога не получалось, беседа (если ее можно так назвать) превращалась в крики и угрозы. На молчание Андрея еще пару раз били амбалы. Он уже просто не в состоянии был говорить, мне казалось они отбили ему всю голову и у него сотрясение, он нёс бред про какую-то пташку. Возможно, мне показалось, хоть он и лежал рядом со мной, но говорил совсем тихо и нечетко, но, похоже, главный понял смысл, потому что тут же изменился в лице, стал еще суровее и приблизился к нам.
— Повтори, что ты ляпнул?! — но договорить никто не успел.
Будто в замедленной съемке, я наблюдала как открывается створка деревянных ворот и слепя фарами на территорию с пробуксовкой въезжает высокий джип с металлической конструкцией на бампере. Не сразу увидела из окна машины стволы, направленные в нашу сторону, но видела, как амбалы доставали пистолеты из-под пиджаков. Какая-то дикая карусель с оглушающими хлопками и специфическим дымным запахом. Фоном я слышала мужские голоса, выплевывающие ругательства, слышала голос Андрея, который кричал: «Полина, нет! На пол! Ложись на пол!».
Не знаю, чем я руководствовалась, но еще никогда мои мысли и действия не были настолько синхронны. На сверхскорости в голове было четкое понимание, что нападают на главного и если с ним что-то случится, то Андрея не оставят в живых и меня, естественно тоже.
Думая только об этом, молниеносный шаг в сторону мужчины, попытка поставить ему подножку не удалась. Со связанными руками повалить его не так просто. Тогда на выбросе адреналина просто всем весом стала давить на него плечом, балансируя связанными руками. Мы начали падать и это было очень больно
Мозг не понимал откуда такая боль, настолько сильная, что я закатилась в немом крике и не могла сделать ни вдох, ни выдох. Тот, который меня удерживал на ступенях черного хода, склонился и начал бить по щекам. Только после этого способность дышать вернулась, и я завыла от боли. Тогда еще не осознавала, что словила пулю.
Валялась рядом с мужчиной, прижимала к себе руки, простреливающие адской болью от запястья до плеча. Повернув голову, в глаза бросилась белоснежная рубашка главного с кровавым пятном на груди. На секунду мной овладело разочарование, что его грохнули и у меня ничего не вышло. Но вскоре он тряс меня за плечи и дико орал:
— Ты совсем рехнулась?! Ты что бессмертная?!
— Или ты, су*ка, кошка, у которой девять жизней?! — орал кто-то из амбалов.
Мне было плевать на их грубости, я каталась по полу, металась от боли, прижимая руки к коленям.
— Где это тело?! — взревел главный.
— Ушел. Уже осматриваем периметр.
Стараясь улавливать смысл разговоров, я не верила, что Андрей мог уйти и бросить меня. Мне казалось, в таком состоянии он вообще не мог двигаться.
— Анатолий Петрович, Вы как? — лебезил рядом водитель.
— Я, б*ядь, ошарашен всем пиздецом! Руслан! Кацмана вызови!
— Уже.
— И развяжи, б*ядь, уже ей руки!
Позже, я узнала, что удерживающий меня был тот самый Рус, он же подошел с ножом разрезать веревку.
— На хрена ты за ним поперлась?! — со строгим бубнежом разрезал веревку. — Не могла ровно сидеть и дальше сосать свое пойло?!
— Г-где Ан-ндрей? — судорожно, сдерживая рыдания.
— Съ*бался! Теперь Клыканов три шкуры с тебя сдерет! — обмотав простреленную руку какой-то тряпкой, поспешил отойти от меня.
Услышав фамилию, она показалась знакомой, но немного в другой интерпретации, в памяти всплывал вариант «Клыкановские». Не знаю насколько большая, но по слухам очень известная группировка, следившая за порядком в нескольких районах города и постоянно конфликтующая с другими похожими группами. Со слов знакомых парней и одноклассников считалось престижным быть вхожим в такое сообщество, это открывало чуть ли не все двери.
Мозг слабо соображал, но неужели Андрей связался с конкурентами этого Клыканова и действительно следил за ним, добывая информацию?
Сидя на бетонном полу, здоровой рукой удерживала кисть второй, мне было страшно развернуть тряпку, она тут же пропиталась кровью.