— Стелла Ардуэнская! — радостно приветствовала она гостью.
— А я даже не сомневалась, что ты приедешь! Бастинда Тропп, последняя герцогиня Тропп, что бы там ни говорили.
Стелла шла медленно: то ли из-за возраста, то ли из-за робости, то ли из-за нелепого пышного платья. Она выглядела как какое-то дерево. Турнюр раздувал ей юбку, как сводчатый купол; платье сверкало блестками и пенилось кружевами; вышитые в несколько рядов рельефные узоры рассказывали целую историю Волшебной страны. Но лицо, несмотря на слой пудры и морщинки, появившиеся вокруг глаз и рта, оставалось все тем же милым личиком наивной институтки с Пертских холмов, какой она была когда-то.
— Ты ни капли не изменилась, — сказала Стелла. — Это твой отец?
Ведьма кивнула и прижала палец к губам: Фрек снова задремал.
— Пойдем, прогуляемся по саду, пока борцы за справедливость не вырвали последние розы. — Ведьма взяла Стеллу за руку. — Ну и вид у тебя! Я-то думала, ты стала благоразумнее.
— А, по-моему, ничего. Пусть провинциалы учатся высокой моде. Или все-таки рукава слегка чересчур?
— Не то слово! Ножницы мне, скорее!
Они рассмеялись.
— Ужас, во что превратили старинное имение, — сказала Стелла. — Вон над тем фронтоном явно должны быть статуи — и где они? Или вон смотри, такой изумительный бельведер — а весь исписан революционными лозунгами. Надеюсь, ты как-нибудь остановишь это безобразие. Такой бельведер еще поискать.
— Ты же знаешь, я никогда не увлекалась архитектурой, — ответила ведьма. — Я прочла эти лозунги. Например: «Туда тебе и дорога, кровопийца!» Почему бы, собственно, здешним жителям и не исписать стены? Если Гингема действительно пила из них кровь?
— Тираны меняются, а бельведеры остаются, — рассудительно ответила Стелла. — Если понадобится, обращайся: посоветую лучших реставраторов.
— Я слышала, ты одной из первых оказалась на месте гибели Гингемы. Как так вышло?
— Чафри, мой благоверный, продает свинину, а Манчкиния как раз пытается расширить свой рынок… В общем, Чафри приехал сюда по делу. А у нас ведь как: там, где муж зарабатывает деньги, я их тут же раздаю. Правда, у нас все равно много остается. — Стелла схватила ведьму за руку и хихикнула. — Я и не представляла, что благотворительность так затягивает.
— То есть ты с супругом прибыла в Манчкинию?
— Ну да. Посетила сиротский приют на берегу Зеленого озера — дай, думаю, заодно в зоопарк съезжу: там у них появились драконы, а я никогда не видела их живьем. Не доехали мы каких-то десяти миль, как налетел ураган. Нас даже там изрядно потрепало; не представляю, как Гингема могла продолжать награждение. Некоторые части зоопарка закрыли от посетителей, опасаясь, что деревья повалятся и Звери убегут.
— Значит, в зоопарках теперь держат Зверей? — холодно осведомилась ведьма.
— Так ты там еще не была? Непременно сходи, получишь массу удовольствия. В общем, домик на Гингему как с неба свалился, прости за каламбур, ведь если б стало понятно, что ураган такой сильный, все бы сразу разбежались. Тут же забили тревогу — а связь здесь отменная, Гинга постаралась: боялась внезапного нападения Гудвина. Я взяла Феникса и, пока местные разбирались, что к чему, прилетела в Среднеманчкинск.
— И что ты увидела?
— Во-первых — может, тебя это утешит, — там совсем не было крови. Внутри у Гинги, наверное, все было всмятку, но крови — ни капли. Понятное дело, Гингины последователи — сколько их там осталось? — затянули, что она, мол, совсем не мучилась, а душа ее отправилась прямиком на небо. Отрадная мысль, правда? Мне вот тоже кажется, что она не мучилась — после такого-то удара по башке. Ее противники, которых было гораздо больше, провозгласили, что сама Лурлина избавила их от ненавистного гнета. Когда я прилетела, там уже вовсю ликовали и прославляли какую-то странную девочку и ее собаку, которые жили в этом самом доме.