Надо не забыть, обязательно ему сказать о том, что в последних отчётах меня нет среди исполнителей. Так нельзя, дорогой мой, надо делиться славою! С директором-то!.. Как же так?..
(По местной связи). Слушаю... пусть заходит (садится за стол).
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Батоненко и Первашов.
Батоненко. Заходи, Антон Фёдорович, присаживайся. Дело у меня к тебе, даже два, но вначале извещаю, что я получил карточку из Высшей Аттестационной Комиссии (показывает), которая, несмотря на твоё особое мнение, присудила мне учёную степень доктора химических наук (показывает). Что скажешь?
Первашов. Тем хуже для ВАК. Ты зачем меня вызывал, за этим?
Батоненко. Ты даже не поздравляешь меня, но я твой директор, могу пригодиться.
Первашов. Вряд ли. Ты покороче можешь говорить?
Батоненко. Хорошо, совсем коротко. Я решил так и остаться в своём кабинете, тем более табличка уже висит, сегодня её поправят, а комнаты по площади одинаковые, и я здесь привык. Здесь мне неизменно помогала Фортуна, а я немного суеверный. Ну а в бывшем твоём кабинете будет сидеть мой заместитель по общим вопросам Хорьков Павел Петрович. Надо бы тебе комнату ему освободить, Антон Фёдорович.
Первашов. Я давно все свои вещи забрал, ключи отдал Татьяне.
Батоненко. Ты уж не обижайся, Антон: времена меняются, что делать! И у тебя в лаборатории кабинет есть, зачем тебе два?
Первашов. Я уже сказал, что освободил, что ещё?
Батоненко. Что-то я ещё хотел... да, вот хорошо, что вспомнил. В последнем твоём отчёте по хоздоговорной теме я не нашёл своей фамилии, как это понимать?
Первашов. Вы что-то путаете, Борис Васильевич. Первой строкой идёт директор института Батоненко Б.В., потом все остальные.
Батоненко. Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю: меня нет среди участников работы.
Первашов. И не будет. Достаточно глупостей я натворил раньше.
Батоненко. Но это война, Антон Фёдорович! Куда мы зайдём? Мы ж родственники, в конце концов.
Первашов. Не знаю, куда вы зайдёте, а я могу вас включить в отчёт, если вы конкретно какую-то работу сделаете по теме. И это конкретное я, как руководитель темы, запишу за вами. По-другому не будет.
Батоненко. Что ж, придётся мне возглавить лабораторию.
Первашов. Воля директора, но это ничего не меняет.
Батоненко. Сегодня же подпишу приказ.
Первашов. Всё? Я могу идти?
Батоненко. Иди, Антон Фёдорович, только смотри под ноги.
Пауза.
(По местной связи). Зайди, Павел Петрович.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Батоненко и Хорьков.
Хорьков (входит). Слушаю, Борис Васильевич.
Батоненко. Я провёл только что формальный разговор с Первашовым, можешь занимать его кабинет.
Хорьков. Спасибо, Борис Васильевич, я уже всё своё перенёс, осталось табличку прикрепить, вчера её сделали, сегодня повесят.
Батоненко. Ты доволен? Кстати, я карточку из ВАКа получил, мою табличку тоже исправь, не забудь! А то, что это такое: директор и кандидат!
Доктор!.. Доктор, вашу мать!
Хорьков. Конечно, исправлю! Вот это новость! Но скромность! Поздравляю, Борис Васильевич! От всей души! Теперь ты окончательно на коне! Настоящий директор, доктор наук! Надо, самое время, и о соратниках подумать, кто помогал, рисковал... и так далее.
Батоненко. Я ж, Паша, тебя сделал своим заместителем!
Хорьков. А лабораторию обещал?
Батоненко. С лабораторией подождать придётся, повременить.
Хорьков. Я тебе, Борис Васильевич, никогда так не говорил: придётся повременить, подождать и так далее. Я действовал! И когда народ поднимал, организовывал трудовой коллектив, и последние научные данные из группы Первашова тебе в диссертацию вписывал! Мы с Ильиным как пчёлки на тебя работали! А среди членов учёного совета беседы кто проводил, чтоб тебе на защите поменьше чёрных шаров накидали? Очертя голову, не щадя живота своего, как говорится, на баррикады шёл, и ты обещал, Борис? А теперь заиграть хочёшь? Верь после этого людям...
Батоненко. Не горячись, Паша! Будешь ты заведовать лабораторией, как я тебе обещал, но не нашей. Не шуми!
Хорьков. А какой? Если не нашей?
Батоненко. Нашу я сам возглавлю, но в институте ещё три. Надо не спеша подумать, какую из этих трёх ты возглавишь, и сам тоже подумай. Надо выдернуть того, кто был ближе Первашову, хотя это все мои кадры.
Хорьков. Вот видишь. Зачем тебе-то лаборатория? Ты ж директор!
Батоненко. Не солидно мне, Паша, без лаборатории. Ты компромат накопай на кого-то из них - твоя лаборатория будет.
Хорьков. Придётся, ты мне другого варианта не оставил и так далее.
Батоненко. Ты уж не огорчайся сильно, Паша, - всё теперь в наших руках. Ещё подумай, кто за группой Первашова будет следить, если ты уйдёшь.
Хорьков. В твоих руках, в чьих же ещё... Следить есть кому, не волнуйся.
Батоненко. Стоп! Не распыляться! Что-то ты мне об их опытах давно не докладывал?
Хорьков. А нечего докладывать.
Батоненко. Как нечего, они ж работают?
Хорьков. Опыты они проводят только по хоздоговору, но там мало интересного в научном плане, поживиться почти нечем, мой человек и сам я смотрим, не прозеваем. Антон стал осторожным, тоже учится.
Батоненко. Странно, почему научных результатов ты не видишь?
Хорьков. А что если выдавить его из института? Скажи, я руку уже набил, раз толку от него нам нет?
Батоненко. Это, Паша, лишнее! Разговоры пойдут, зачем это мне? У него авторитет в научном сообществе не такой, как у нас с тобой. Нет, пока пусть работает под нашим наблюдением, а там будет видно. И я тебя прошу: не хами ему, Паша!
Хорьков. Как скажешь.
Батоненко. Странно всё-таки, что нет результатов. Я знаю Антона, он как вечный двигатель день и ночь работает. Что же делать?
Хорьков. А зачем тебе ещё результаты? Ты уже доктор, в академики потянуло и так далее?
Батоненко. Пока нет, Паша, но на плаву надо держаться.
Хорьков. Одной публикации в год достаточно, со мной или с Ильиным. О чём ты, Боря, волнуешься? Выставить Антона из кабинета?
Батоненко. Стол пусть свой возьмёт, кабинет освободит. Мне получше стол закажи, новый, иди работай, Павел.
Хорьков. Понял, всё будет сделано и так далее.
Батоненко. Стоп, хорошо, что вспомнил. Жена твоя ко мне приходила на прошлой неделе, жаловалась, что опять ты с юбкой какой-то связался... несолидно, Паша, прокол у тебя получился.