Эскадра прошла 140 миль и, достигнув, к концу суток, восточной оконечности Шаньдунского полуострова развернулась назад. Подняв сигнал «Счастливого плавания» уходящим в рейд крейсерам и пароходам. Которыми, до этого момента командовал контр-адмирал Вирениус. Рейдеры разделившись, скрылись в ночи. Что бы уже утром, создав завесу начать крейсерскую войну. При этом состав вооружения крейсеров поменялся. Осталось всего по две или три 12-сантиметровых пушки, на крейсер. По четыре трёхдюймовки и по две или четыре 47-миллиметровых пушки. Но теперь на каждом крейсере стояло по два трофейных поворотных торпедных аппарата. Для быстрого потопления задержанных пароходов. А «Кострома» и «Владимир» направились к китайскому берегу. Что бы идти в китайских территориальных водах. А сам Вирениус с помощью «Абрека» перебрался на «Петропавловск». И броненосец, во главе колонны кораблей линии направился к Квантунскому полуострову. Авангард эскадры составили «Баян» и «Аскольд». А в арьергарде шли «Новик» и «Абрек». Контрминоносцы, разделившись по отрядам, создали завесу против миноносцев противника на расстоянии двадцати миль впереди эскадры. Имея запрет приближаться в тёмное время суток, к своим затемнённым кораблям линии.
Адмирал Вирениус вышел на правое крыло ходового мостика «Петропавловска» и встал рядом с адмиралом Макаровым.
— Не спиться Андрей Андреевич? А вы свою работу сделали. Вывели крейсера.
— Да какой тут сон, Степан Осипович, — поморщился Вирениус, — вот вернёмся, тогда и отдохну. Сейчас пара лишних глаз лишней не будет. Да и ещё предстоит окончить работы над «китайскими речками» и вывести их. А на это будет буквально месяц, что бы они первую четвёрку на позициях сменили.
— Как, как вы их, Андрей Андреевич, назвали? — усмехнулся Макаров, — «Китайские речки»?
— Ну а какие же ещё речки? — пожал плечами Вирениус, — Государь пожелал дать новые названия «Монголии», «Маньчжурии» и приведённым в порт призам. И если наши пароходы стали «Ляохэ» и «Ялу», то призы получили названия по рекам в Порт-Артуре и Дальнем — «Лунхэ» и «Маланьхэ». Так что самые, что не на есть «китайские речки». Но может быть и правильно, призы необходимо отмечать. Вот контрминоносцы стали «Ярким» и «Яростным».
— Кстати, Андрей, Андреевич, когда в строй призовые контрминоносцы и миноносцы ввести планируете?
— Над «Асасио» — «Яростном» хорошо поработали ещё японцы. И на нём уже можно приступать к тренировке экипажа. Как, впрочем, и на миноносце номер «226-й». А вот, с остальными сложнее, Степан Осипович. «Акацуки», который теперь «Яркий», миноносцы «228-й», бывший «Сиратака», «229-й», который был «Фукурю» и бывший японский «Циклон» «Цубами», ставший «224-м» требуют ещё работ недели на три. «Акаги» ставшую «Айном», и «Мияко» ставшую «Лейтенантом Дыдымовым» надеюсь, поднимут завтра, в ближайший сизигийный прилив с мелей снимут и в Дальний отправят. Как и «221-й», с «Блестящим». Но там везде работы на несколько месяцев.
— Всё-таки надеетесь ввести их в порт? Да и государь оставил за «224-м», «228-м» и «229-м» их историческое названия, «Ласточка», «Белый сокол» и «Счастливый Дракон» соответственно, — произнёс Макаров, — Как и «227-й» теперь может именоваться и «Алмазиком». Тут как я понимаю командир «Алмаза», капитан 2-го ранга Чагин, сумел правильно доложить. А как дела с «Грозящим»? И с «Внушительным»?
— Работы выдуться. Практически все отверстия в корпусе «Грозящего» заделали. Но этот корабль, ни баржами, ни кранами не поднять. Пока возводим на палубе кессон, что бы в прилив вода не заливалась. Потом используем при его подъёме пластырь с «Лейтенанта Дыдымова». Когда «Лейтенанта» введём в док Дальнего. Потом воду откачаем. «Внушительный» же, надо бы осмотреть. В отлив говорят, он выступает из воды. Возможно, получиться поднять в три приёма баржами. А «227-й», без должной подготовки экипажа не боеспособен.