Криндал угрюмо молчал. Глядя на него, Намир видел, как сжимаются и разжимаются на столе его руки. Долго ждать не придется. Он понимал, что еще может просто уйти, но ему было нужно выговориться.
— Если вы действительно считаете этих людей героями, — Намир отвечал женщине, но смотрел на Криндала, — то обманываете себя. Штурмовики Дарта Вейдера превозносят его точно так же.
Криндал выбросил кулак вперед, однако удар явно не был рассчитан на то, чтобы вырубить оппонента. Намир не закрывался, и Криндал легко мог дать ему в глаз или в челюсть. Но удар пришелся в грудь. Мужчину отшвырнуло назад, из легких вышибло воздух.
Намир схватил противника за руку, прежде чем тот успел отдернуть ее. Он не старался удержаться на ногах, просто дернул Криндала на стол и воспользовался им как противовесом, чтобы встать. Но Криндал через мгновение уже стоял на ногах и бросился на Намира.
Сцепившись в Криндалом, Намир почувствовал, как кто-то подошел сзади. Он ударил локтем и ощутил под рукой слои утепленной куртки. Еще один удар — на этот раз коленом в пах, а в следующее мгновение у самого Намира потемнело в глазах от удара в лицо.
Крики. В драку ввязались и другие люди в очках и куртках. Намир дрался, понимая, что шанса на победу нет, и смеялся.
Хуже всего был сломанный нос: теперь, когда поляризационные очки давили на переносицу, Намира мутило. На другой день после драки правое бедро почернело — его крепко приложили о скамью в столовой. Костяшки левой руки саднили, хотя это в конечном счете было причиной его гордости.
Он не помнил подробностей драки — разве только с чего началось. Она продлилась не более двух минут — как раз столько, чтобы кто-то оттащил его от остальных и отвел под конвоем в медпункт. Он провел там ночь, а утро началось с визита генерала Байгара, который не раз повторил слово «разочаровал».
Горлан, как сказал Байгар, был нужен на оперативном совещании, потому его не проинформировали о поведении Намира, за что тот был благодарен.
Потому с разрешения медиков Намиру было дано самое унизительное поручение, которое только смог придумать в наказание генерал. Он все утро таскал упаковочные ящики — иногда при помощи гравитранспортера, но чаще без него — из отсека ангара внутрь базы «Эхо». Передвигаться приходилось мелкими шажками, чтобы не поскользнуться на льду. Дроиды ангара показывали ему, куда идти, и он почти не говорил ни с единым живым существом.
Намира это не угнетало. Бывала работа и похуже.
Капитан какого-то повстанческого корабля обратил на Намира внимание, когда тот взвалил на плечо канистру бакты и прошел под посадочной опорой грузовика. Взгляд капитана был враждебным, в нем читались подозрительность и недовольство присутствием чужака в его епархии.
— Что с вами случилось? — спросил он, ковыряясь в одном из отсеков трапа и вытаскивая оттуда обгорелую и оплавленную проводку. В голосе его не было никакого участия. Под его взглядом переносица Намира запульсировала болью.
Сержант глянул на него. Коричневые волосы, светлая кожа, лет на десять старше Намира. Знаков различия на нем не было, но это обычное дело для экипажей кораблей в отличие от постоянного персонала базы.
— Знаете мордоворотов из спецназа? — невозмутимо спросил Намир. — Оказывается, они относятся к этому Восстанию реально серьезно.
Слегка улыбнувшись, капитан покачал головой и вернулся к ремонту.
К полудню Намиру начало нравиться отвечать руганью на требования дроидов. Механические помощники выражали недовольство, но им приходилось терпеть словесные оскорбления — это странным образом удовлетворяло Намира. К вечеру, когда он умудрился разгрузить большую часть дневной поставки, дроиды направили Намира на базу, чтобы перенести в ангар предназначенные к погрузке припасы и ремонтное оборудование. Сержант не был уверен, месть ли это дроидов или наказание от генерала.
Дополнительная работа не тяготила его. Здесь ему было лучше всего, и он не желал возвращаться в столовку или спать в казармах вместе с персоналом базы. Он решил поспать в челноке Сумеречной, хоть это и казалось ему трусостью, словно он стыдится своего поступка.
Намир второй раз столкнулся с капитаном, перетаскивая ящик с какими-то запчастями, предназначенными для его грузовика. Он не знал, для чего они нужны, но когда поднялся на корабль, капитан, разбиравший потолочную панель, что-то проворчал и указал на пол.
Намир поставил ящик. Капитан сел на корточки и, порывшись среди разных проводов, прутов и цилиндров, извлек маленький золотистый диск.