Усевшись рядом с Оноратой, рыжая веснушчатая сучка прошипела:
– Убирайся отсюда, пока цела. И не вздумай что-нибудь выкинуть, мы тебе возврат обеспечим. В прошлый раз ты побывала на дне рождения у моей троюродной сестрички и напакостила там, как свинья на деревенской кухне. Мы все про тебя знаем.
Драган стоял рядом с вежливой миной, словно это он ходит в учениках у Лотты, а не наоборот.
– Драган, придержи свою соплячку, – задохнувшись от ярости, потребовала Онората.
– Лучше я тебя придержу, – флегматично процедил колдун, похожий на прожигателя жизни, утомленного этой самой жизнью до приятной дремоты. – Убирайся отсюда.
Участники домашнего застолья этого разговора словно не слышали, разве что некоторые выглядели напрягшимися. Онората поняла, что угодила в мышеловку. Драган и Лотта опередили ее, проинструктировали этих, за столом, как себя вести, вдобавок применили чары, чтобы обеспечить присутствующим непрошибаемо благостное настроение. А сами дожидались на площадке верхнего этажа, чтобы после свалиться из засады, как снег на голову.
Началось с того, что ей не повезло нарваться на родственничков Лотты, и Драган решил воспользоваться случаем, чтобы натаскать свою ученицу еще и в этой области. Воевать с коллегами-колдунами Онората не хотела и не собиралась. Это наказанным обывателям можно объяснять, что она добрая волшебница, карает за плохие поступки, мелкие чувства и себялюбивые побуждения, а с коллегами такой номер не пройдет. Засмеют. Они же все поголовно циники.
Докурив сигарету, Онората стряхнула с шубы пепел и двинулась вниз по лестнице. Она ушла не сразу, так что на бегство это не похоже. Драган и Лотта, видимо, остались угощаться свиным рулетом и молодыми побегами выручай-дерева, тушенными с чесноком, – раз уж спасли вечеринку, почему бы не попользоваться плодами? Желчно усмехнувшись, колдунья распахнула дверь подъезда и шагнула в сырую ознобную темноту.
Дверь за спиной хлопнула так, что стекла в ней задребезжали и всхлипнули. Вот вам! Придерживая полы длинной шубы, Онората присела на корточки, осторожно подняла двумя пальцами самый крупный осколок. Она за испорченный вечер поквитается… с кем-нибудь, кто этого заслуживает.
Сандра в Танхале уже освоилась. Город оказался в самый раз для нее: большой, интересный, и заблудиться не страшно – она каждый раз плутала-плутала, а потом все равно выбиралась на знакомые улицы. Она исследовала эту огромную таинственную страну домов, фонарей, машин, дворцов, каменных мостов, пляшущих на ветру бумажек и всяких-разных магазинов, словно любопытный и сообразительный зверек, который готов сунуть нос в любую щель, но ни к кому в руки не пойдет.
Сейчас – домой, а то мама беспокоится и не знает, что Сандра несет ей почти половинку шоколадки. «Домой» – это вообще-то одно название, но мама с папой всегда так говорят, как будто они по-прежнему живут на Ваготе в собственной избушке с тремя комнатами, кухней и теплой уборной – папиной гордостью: он сам ее сбоку пристроил, на исходе минувшей осени, когда на маме женился.
Сандра – ровесница зимы, других времен года она еще не видела. Ее полное имя, Александра, похоже на сверкающий блестками снег или на алмазные украшения, какие она видела в том магазине, зато второе, короткое, – как лето на картинке: солнечное, яркое, красно-золотое. Хорошо, что ее зовут Сандрой.
Их избушка стоит теперь заколоченная, и весной туда поналезут всякие личинки, а ближе к лету на чердаке поселятся медузники – летучие кровососы, выгоняй их потом… Ничего, она выгонит, нечего им жить в ее доме! Но это будет нескоро, когда они с мамой и папой туда вернутся.
На Ваготе людей почти не осталось, кроме самых упрямых. После того как кесу разворотили ворованной взрывчаткой береговую стену, вырезали гарнизон и разграбили продуктовые склады, немногочисленное население островка, собрав самые ценные пожитки, пристроилось в хвост проходившему мимо каравану и подалось на Кордею – там хотя бы есть шансы выжить. Километровая вереница потрепанных драндулетов с залитыми доверху баками тащилась за автоколонной Трансматериковой компании по пробитой таран-машиной просеке, мимо громадных елажников с корявыми стволами в несколько обхватов и хмурыми кронами. Сандре еще подумалось: это, наверное, будущие тучи, когда они станут совсем большими – оторвутся и уплывут по небу. Она поняла, что это не так, насобирав во время стоянки шишек и веточек с длинной серой хвоей. Путешествовать ей понравилось, и она не могла взять в толк, почему все взрослые такие невеселые, молчаливые, раздражительные и у мамы глаза на мокром месте.