— Утонувший в пучине безумия город, новые исчадья мировой скорби, — патетически воздел он руки. — Да сгинут они навсегда!
Распахнувшийся балахон и оттуда вылетают десятки кошмарных, не могущих существовать здесь тварей. Вылетают и сразу же натыкаются на тонкую, переливающуюся огнем стену, несомненно, воздвигнутую моей знакомой.
— Самоуверенность молодости, безумство грешницы! Я отдам тебя своим зверушкам, Пламенеющая…
— Ты слишком много кушать, Проповедник.
— А? — осекается тот. — Что?
— Зажрался, сволочь…
Сразу же с этим саркастическим замечанием девушка, которую этот хмырь назвал Пламенеющей, навела на него дуло «Шелеста» и нажала на спуск. Ну и сюрприз! Вместо обычных пуль оттуда вылетели подобия извивающихся огненных стрел, ударившие в продолжающих пробовать преграду на прочность тварей. Они сгорали, обращаясь в ничто, но каждая исчезнувшая вызывала болезненные ощущения у визитера. И очень злила…
— Я не удержу его долго!
Клац… Крышка наконец соизволила провернуться на ржавых до омерзения петлях, а Проповедник, судя по всему начавший звереть, изверг из глотки рой насекомых, сплошным ковром облепивших стену, начавшую дрожать и прогибаться.
— Поступь карающего во имя искупления не сдержать!
Ага, конечно, но как-нибудь в другой раз. Я вознамерился было пропустить вперед даму согласно всем принятым правилам приличия, но получил увесистый толчок, от которого чуть было не улетел в этот самый люк вниз головой. Да уж, некоторые правила хорошего тона по отношению к сей боевой красотке точно неприменимы. Прочная материальная преграда отделяет от вполне материальных тварей Проповедника, ну а Пламенеющая, как тот назвал мою спутницу, еще и злобно шипит:
— Не прорвешься теперь, тупая башка. Что, сила есть, так ума и не надо? А ты повспоминай, как это делается, вдруг на пользу пойдет, — одновременно со словами она увлекает меня за собой по узкому ходу, где и идти то нужно, согнувшись в три погибели. — Нахрапом взять решил, собственной персоной приперся, не в чужой оболочке… Теперь ему долго с силами собираться.
— Ты это о чем?
— Ну как же… Я не в своем настоящем теле, а он сам пожаловал. Силы больше захотелось, полных возможностей. Посох нефритовый ему в глотку, да чтобы с другой стороны вылез!
Последнему пожеланию сопутствовал столь экстравагантно-непристойный жест, что вся подоплека пожелания, и раньше не бывшая особенно скрытой, стала вовсе прозрачной и оскорбительной.
— Ничего, временно исчезнет, а там уже другая ситуация будет, выгодная для меня. Повезло, что сунулся нахрапом, не понял, что я это место давно еще приготовила, выбрала со всем старанием. Здесь и со слабыми силами можно чужого сдержать, — слова вылетали из нее, словно пули из автомата. Да уж, ей точно хотелось выговориться, похвалиться, просто поделиться с кем-нибудь всем произошедшим. — Проповедник… Хорошо хоть он сюда сунулся, другие поопаснее будут.
— Дорогая моя, ты не забывай, что для меня все происходящее несколько диковинно и малопонятно, — малость притормозил я ее. — Ты бы хоть разъяснила что к чему.
— Разъясню, не изволь сомневаться, только сначала оторвемся от возможного преследования, а заодно и кое-что еще сделать надо. Ты что, думаешь, будто отслеживают вас всех по датчикам, что в одежде или других предметах? Нет… Они вам внутрь маячок подсадили, чтобы уж наверняка не обнаружить. А остальное так, для успокоения тех, кто окажется достаточно сообразительным. Сейчас мы его извлечем…
Тонкие, изящные пальцы легкими прикосновениями ощупали мою голову. Видимо, именно туда подсадили ту самую следящую пакость. Так, кажется, она что-то нащупала. И что дальше? Хм, а ничего особенного — женские коготки порой могут быть вполне острыми, чтобы рассечь кожу, тем более в том месте, которое уже совсем недавно подверглось такой операции. Боли не было совсем, так, чувствовалось не слишком приятное нечто, но не стоящее никакого беспокойства.
— Вот и оно, лови сувенирчик…
Да уж, сувенир, нечего сказать. Нечто вроде маленькой капсулы, размером не более рисового зернышка, а сколько от сей мелочи неприятностей. Лети ты отсюда, уродское изобретение, аккурат на пол. Заодно и каблуком его, покрепче. Все, исчез сигнал, как его и не было. Что ж, будем надеяться, что больше у них нет средств выследить меня на улицах этого района. Ну разве что с помощью тепловизора, но он даст одинаковый сигнал на любое теплокровное создание, то есть что я, что другой участник Игры, да хоть один из Гончих — прибору все едино.