— О, Эшли-и! — она настолько громко пропела это имя, что уже буквально всё кафе изучало только вошедшую девушку.
— Эстер, — немного раздраженно подметила Агата. Вспомнив, что опоздала тут она, и может, прийди она вовремя, Александра, может, дотерпела бы без алкоголя до момента, когда они уже успеют поговорить, но слова «пунктуальность» и имя Харрис априори не могут стоять в одном предложении.
— Да, прости, Эстер… Я маленько не рассчитала с текилой, — она вытянула правую руку вперед, демонстрируя необходимую дозировку, сведя большой и указательный палец. Рука смешно тряслась, заставив шатенку слегка сдвинуть брови, но всё же улыбнуться. — Я хотела поговорить с тобой.
— Александра, — она было хотела уже сказать, что тема с Нильсеном закрыта и он прощен, но ей не дали договорить.
— Зови меня Саша.
«Какие же странные у них тут сокращения имён! Это ведь даже пока произнесешь, язык сделает тройное сальто… Са-ша», — Агата начала пытаться произнести это имя вслух, сильно рассмешив русоволосую.
Харрис неуверенно уселась напротив девушки, явно испытывая жуткий дискомфорт, ощущая такое количество взглядов на себе и понимая, какая сейчас предстоит интимная беседа.
Александра же, кажется, была максимально расслаблена. Это точно алкоголь. Кажется, Агате тоже придется пропустить пару бокальчиков, чтобы действительно раскрепоститься и нормально поговорить по душам.
— Так о чем ты хотела поговорить? — Харрис заинтересованно расставила руки на столе, наклоняясь поближе к девушке.
— Об Александре, — сказав это, она прошипела что-то себе под нос, странно щурясь. — Я была на твоем месте, Эстер. И я приняла неправильное решение, о котором сейчас сильно жалею.
Неожиданное откровение заинтересовало шатенку, и теперь ей было уже всё равно, что они ведут такие личные беседы в общественном месте, у всех на виду, да ещё и эта дама знает настоящее имя Нильсена. Плохо, конечно, но Агате уже нет до этого дела. Она до боли любопытная, и теперь отдаст всё за порцию подробностей.
Заметив, что излишне близкое расстояние напрягает Сашу, Харрис откинулась обратно на свой диванчик, напряженно втянув носом воздух. Настроение влезть не в свое дело внезапно свалилось на девушку, но она не хотела излишне напрягать свою новую знакомую и изо всех сил пыталась подавить в себе эту жажду.
Корректно промолчав, она кивнула, как бы показывая, что поняла, что имеет ввиду Александра, и готова слушать дальше, чтобы понять, к чему она ведёт.
— Я очень жалею, что не дала тому человеку второй шанс. Но я упустила возможность вернуть этого человека в свою жизнь, хоть и знала, что благодаря ей могу стать счастливой.
Агата была сильно удивлена. Некоторые догадки, посетившие её голову, помогли отшлифовать тот расплывчатый образ Александры, которая до этого была лишь мутным, но светлым облачком в мрачном небе. Теперь некоторые вопросы, ранее возникшие в голове Харрис, нашли ответ сами собой.
— Вот почему ты решила помочь мне и Александру… — невольно вырвалось из шатенки, но Саша, кажется, этого и ожидала.
— Да. Я… мне было больно смотреть на то, как он страдает. Пожалуйста, Эстер, я очень тебя прошу… — она резко взяла девушку за руку, слегка напугав её. Посмотрев прямо Харрис в глаза, русоволосая произнесла: — Не повтори мою ошибку. Не упусти свой шанс на счастье.
— Я уже простила его, — наконец ответила Агата, вызвав удовлетворенную ухмылку у Саши.
— И это правильно, Эстер. Ладно, — она пошарилась в кармане и, плюхнув на стол несколько купюр, быстро встала из-за стола. — Мне пора. Удачи вам.
— Это всё, о чем ты хотела поговорить? — удивленно спросила Харрис, вставая вместе с ней.
— Да. Всё, прости, мне правда пора идти. Ты молодец, конфетка, — она помахала ей рукой, уже стоя у порога. Её провожали несколько посторонних взглядов.
— Да уж, эта дама явно любит суету, — прошептала Агата. — Это точно её город.
***
Харрис громко хлопнула дверью, готовая, наконец, влить в себя громадную дозу зелёного чая и закусить чем-то сладким.
Настроение у неё было довольно пасмурное, ведь теперь её голову не покидала мысль о том, что у Александры очень грустная судьба. Спрашивать напрямую Агата, конечно, не стала, ведь ей, как леди, с детства привито чувство такта, но чудовищные догадки заставляли её беспрерывно размышлять об этом.
Она поставила чайник и встала у стола. Потерла переносицу, напряженно вздохнув. Ей просто нужно успокоиться.
— А вот и ты, — Алекс встал в проеме, скрестив руки на груди, и поджал губы, демонстрируя своё ужасное расположение духа.
— Плохой день? — сразу же выдвинула свою теорию Харрис, не сдвигаясь с места.
— Плохие мысли. Догадки, если точнее.
— Понимаю, очень хорошо понимаю, — её голос дрогнул, слегка разрядив напряженную обстановку, но Нильсен беспощаден.
— Где ты была?
Вот это наглость! Она только-только его простила, у них только-только всё наладилось, а он включил ревностного козлину. Вот и точка кипения.
— Я разве должна перед тобой отчитываться? — прошипела она, артистично всплеснув руками.
— Ты не должна давать мне поводов тебя об этом просить, Агата, — внешне спокойный, но его напряженно сжимающиеся в кулак ладони его выдавали.
Швед начал подходить ближе, сопровождаемый громким визгом чайника. Харрис, пытаясь не сорваться, оперлась руками о столешницу и зажала в пальцах холодную плитку, немного успокаиваясь.
— Ты моя, Харрис. Слышишь?
— Слышу, — едва слышно прошептала, отводя взгляд к окну.
Вот такая Агата его бесит. Просто выводит из себя. Сначала строит из себя большую и сильную, заставляя его отстаивать свою точку зрения, а потом, строя из себя жертву, пытается сдержать свое негодование, выдавая за страх.
А ведь он и сам такой. Эта девушка вызывает в нём такую чудовищную бурю эмоций, что это просто невозможно описать словами. Приходится прикрываться глупыми шутками, ложью, ревностью. Если бы он только мог перестать носить эти вросшие в него давным давно маски, он бы обнял её, крепко-крепко, и прошептал бы прямо на ушко:
— Ты моя, Агата. А я весь твой. Какой-то бумеранг…
Сам и не заметил, как произнес это. Агата, суть удивившись его резкой смене настроения, шире раскрыла глаза, смешно хлопая ресницами. Он лишь усмехнулся и, расставив руки по обе стороны, закрывая ей все пути к отступлению, резко поцеловал девушку.
Она не успела набрать достаточно воздуха, но ей уже было всё равно. Она сразу же ответила на поцелуй, предоставляя мужчине полную свободу действий. Обхватив его за шею, чтобы удержать равновесие, она зарылась в волосы брюнета пальцами и принялась перебирать мягкие пряди по очереди, по-своему справляя пар.
Он всё углублял поцелуй, отбирая всё больше воздуха. Ему всё мало, нужно больше, и главное — ни с кем не делиться. Чëртов собственник.
Чайник буквально кричит где-то за спиной, требуя, чтобы его выключили, и он, наконец, смог остыть, но обоим настолько плевать. Они так истосковались друг по другу после всех этих бесконечных ссор, взлетов, падений, ресторанов, ревности, чайников… Им вообще ни до чего теперь нет дела.
У шатенки подкосились ноги, и она бы, наверное, упала, если бы не крепкие руки Нильсена, который, хоть и сам, кажется, скоро задохнется, очень крепко держал её за талию, иногда соскальзывая ладонями чуть ниже и заставляя её тихо постанывать.
Агата, поняв, что голова начала кружиться настолько, что девушка уже совсем потеряла какой-либо контроль над ситуацией, быстро, но с трудом оторвалась от его губ, чтобы на выдохе прошептать:
— Вообще-то, мне нужно дышать.
— Плевать, — тоже на выдохе выдал Алекс, быстро подхватив девушку чуть ниже талии и усаживая на обеденный стол. Он встретил их громким скрипом, но любые звуки уже заглушали тихие стоны девушки, ведь мужчина так нещадно терзал её губы. Так ненасытно, страстно, жадно, по-собственнически.